Агранович vs Ножкин. Как авторство песни «Я в весеннем лесу пил березовый сок» приписали другому
- Подписаться на
Отвергнутая песня «Я в весеннем лесу пил березовый сок», написанная в 1954 году для ленты с участием Марка Бернеса, спустя 13 лет волей случая стала хитом. Подробности — в материале корреспондента агентства «Минск-Новости».
Окопное вдохновение
Евгений Агранович
Поэт Евгений Агранович провел юность на московском Арбате. В 19 лет написал песню «Одесса-мама», а спустя 30 лет для фильма «Офицеры» сочинил не очевидный, но фактический гимн военных «От героев былых времен…».
В 1940-м учился на 1-м курсе Литературного института. Его однокурсники — Александр Галич и Давид Самойлов. Занимался в театральной студии модных тогда режиссера Валентина Плучека и драматурга Алексея Арбузова.
Вольную творческую жизнь прервала война. Евгений добровольцем пошел в рядовые 22-го Московского батальона на линию обороны столицы. В ожидании ожесточенных боев солдаты соблюдали уставные условности. Например, пели строевые песни. Агранович обладал неплохим вокалом, его назначили запевалой. Парень сразу столкнулся с проблемой: что петь? Старорежимные военные песни нельзя. А все советские отличались бравадой. Запевать «Красная армия всех сильней», когда немцы у самой Москвы, казалось кощунством. И вдруг он вспомнил стихи Киплинга и на ходу сочинил на них мелодию: «Вот мой приказ: шире шаг и с марша в бой! Пыль, пыль, пыль, пыль передовой…» Наверное, Евгений закладывал в текст ту же мысль, что позже Высоцкий в песню «Шар земной я вращаю локтями — от себя, от себя!». После обороны Москвы Агранович воевал на Западном фронте (10-я армия), был сотрудником фронтовой газеты «Бей врага». С апреля 1944 года — на 2-м Белорусском фронте (49-я армия) в дивизионной газете 385-й стрелковой дивизии «За Сталина».
Позже поэт рассказывал, что строчки будущей песни ему не раз приходили на ум еще на фронте: «Зачеркнуть бы всю жизнь и сначала начать. Полететь к ненаглядной певунье своей…»
Кесарю кесарево
После победы Евгений устроился в газету ОСОАВИАХИМа (Общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству). Однажды в курилке не подумав пошутил про борьбу государства с космополитизмом. Среди присутствовавших оказался доносчик. Поэта быстро вышвырнули из издания. Но он был рад: хорошо, что на улицу, а не на лесоповал!
После увольнения Агранович оказался на киностудии имени Горького в цехе дубляжа. В конце 1940-х в СССР хлынула масса так называемых трофейных фильмов, хотя далеко не все они были немецкими. Озвучивание проходило потоком. Должность Евгения сперва называлась «автор русского текста песен дублируемых картин». Но потом он перевел и адаптировал тексты из более чем 150 зарубежных картин, для песен создавал новую оригинальную текстовку. Среди переведенного им — «Бродяга» с Раджем Капуром, «Колдунья» с Мариной Влади. Писал сценарии мультфильмов. Был покладист. Он признавался: «Высовываться мне было никак нельзя. И так еле-еле выскочил».
В 1954 году на той же студии имени Горького начали снимать ленту «Ночной патруль». Марк Бернес играл в ней непростую роль человека, имевшего за плечами уголовное прошлое. Герой возвращался в СССР, поколесив по миру. Прочтя сценарий, Агранович быстро написал мелодию и текст произведения, используя старые наработки: «И окурки я за борт бросал в океан, проклиная красу островов и морей. И бразильских лесов малярийный туман, темноту кабаков, и тоску лагерей». Актер был в восторге от песни. Очень хотел ее исполнить. Вмешалось начальство, считавшее: каждый должен заниматься своим делом. Если ты «автор русского текста песен дублируемых картин», а не поэт-песенник, то иди на рабочее место. Новую песню для Бернеса сочинили известные Андрей Эшпай и Лев Ошанин. Она оказалась неудачной, зрители быстро ее позабыли. А «Я в весеннем лесу пил березовый сок» автор, по его словам, «пустил в народ по магнитофонам и компаниям».
Счастливый случай
Прослужив на студии имени Горького много лет, Агранович в разное время подрабатывал редактором. Это иногда обязывало его бывать на съемках. Однажды в 1965-м в Восточной Сибири он оказался в приятной компании. Режиссер Вениамин Дорман снимал рекламно-постановочную музыкальную ленту «Приезжайте на Байкал». В один из дней пошел ливень. Группа укрылась в непротопленной бане. Чтобы скоротать время, бренчали на гитаре, разговаривали. И вдруг одна актриса взяла инструмент и исполнила песню Аграновича, сама не ведая, что автор сидит рядом. За 10 лет барды-любители утратили нить и не знали, кто написал эти строки: «И носило меня, как осенний листок. Я менял города, я менял имена. Надышался я пылью заморских дорог, где не пахли цветы, не блестела луна». Дорман был поражен. Его ощущения от песни совпали с концепцией главного героя картины «Ошибка резидента», которую ему предстояло снимать. Он сказал: «Песня должна прозвучать в моем следующем фильме. Как найти автора? Как понять, не растеряны ли слова». Агранович тихо произнес: «Не волнуйтесь, я уже здесь».
Время хайпа
В 1968 году состоялась премьера фильма. В нем песню исполнил Михаил Ножкин. Он играл офицера контрразведки КГБ СССР по фамилии Синицын, которому по легенде приходилось изображать беглого вора-рецидивиста по кличке Бекас. Песня являлась посвящением другому персонажу, Михаилу Тульеву, роль которого исполнил Георгий Жженов. Резиденту западной разведки в СССР, сыну белоэмигрантов, как никому другому, оказались близки слова произведения. К тому же спетый текст придавал больший объем образу, позволял зрителю заглянуть в потаенные уголки души героя. Это была молчаливая иллюстрация его личных переживаний, дающая такую глубину, что лучше и не придумаешь. После показа хит был подхвачен и пелся не только на московских квартирниках, а звучал по радио. Приобрел официальный статус. Казалось бы, и поэт должен пожинать лавры. Но нет.
Страна была уверена: автор произведения — исполнивший его артист Ножкин. Причиной неразберихи стало то, что он написал для фильма вторую песню — «А на кладбище всё спокойненько». В титрах обоих авторов указали без уточнений, в одну строку: «Текст песен — Е. Аграновича, М. Ножкина». На просьбу конкретизировать титры дирекция студии ответила, что всё указано в договорах. Формальности соблюдены. Как сетовал Агранович, Ножкин только усугублял путаницу. Когда в интервью или на встречах со зрителями у него пытались уточнить, кто какую песню написал, он многозначительно ускользал от ответа, будто ему нравилось водить народ за нос. В конце концов у всех сложилось впечатление, будто Агранович и Ножкин сели вдвоем за стол и написали эти хиты. Но ведь это не так! Поскольку поэт прожил 91 год и ушел из жизни в 2010-м, он застал эпоху ток-шоу, куда его звали. Охотно являлся. И там продолжали выяснять, кто автор на самом деле. Аграновичу выкрикивали из зала, дескать, с детства знают, что песня пера Ножкина. Поэт переживал, как на судилище, объяснялся, как мальчик. Он не понимал, что наступила другая эпоха: хайп ради хайпа.
Смотрите также:
https://www.youtube.com/watch?v=SpSarcu5Gak
