Автор биографии Михаила Булгакова рассказал о восстановлении справедливости и оценил Минск

Участником XXXII Минской международной книжной выставки-ярмарки стал Алексей Варламов — известный российский литератор, один из авторов культовой серии «Жизнь замечательных людей», ректор Литературного института имени А. М. Горького. О литературе и писательстве, посмертной славе Булгакова и культе вокруг новоявленного литератора Ольги Бузовой с ним побеседовал корреспондент агентства «Минск-Новости».

— Алексей Николаевич, было бы странно не спросить о ваших впечатлениях от Минска. Какие они?

— В первую очередь Минск для меня — город для жизни. Очень зеленый, чистый, спокойный, человечный. Последний раз я был у вас лет шесть назад. В Беларуси в целом и в Минске в частности действительно удалось сохранить все самое лучшее от советской эпохи, обеспечить безопасность, избежать дикого социального расслоения.

— На книжной выставке, гостем и участником которой вы являетесь, проводились различные социологические опросы. Они показали, что одним из любимых авторов посетителей этого масштабного мероприятия является Михаил Булгаков, а среди наиболее читаемых произведений называли его культовый роман «Мастер и Маргарита». Насколько радует эта информация вас, автора биографической книги о творчестве этого писателя, или, если угодно, порадовал ли бы этот факт самого Михаила Афанасьевича, которого при жизни практически не печатали?

— Несколько странный вопрос. Но я на него отвечу так. Булгаков чрезвычайно страдал из-за отсутствия признания и славы при жизни. В одном из писем он прямо об этом говорил. Мол, меня тут все утешают: не отчаивайтесь, все будет напечатано после вашей смерти, придет еще время. А он ведь в ярости был от этого всего. И все, что происходит с оценкой его творчества в последние десятилетия, в том числе и сейчас, на выставке в Минске, — это лишь элементарное восстановление справедливости по отношению к одной из самых трагических фигур в мировой литературе.

— Булгаков для вас мистический писатель? Ведь очень модно рассказывать о том, допустим, сколько умерло актеров после очередной театральной или кинопостановки Булгакова.

— У него все об этом сказано: «Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен». А если серьезно, все эти странные истории от самых разных граждан и гражданок о том, как столкновение с булгаковским творчеством повлияло на их жизнь или жизнь их родственников, знакомых и так далее — для меня попытка вызвать к себе повышенный интерес, набить цену, причем с учетом абсолютно беспроигрышной ставки.

— Вы в знаменитой серии «ЖЗЛ» написали и издали восемь биографических книг, посвященных самым разным личностям — от Михаила Булгакова и Алексея Толстого до Андрея Платонова и Григория Распутина. При этом сейчас в той же России наблюдается тренд не просто на биографичность литературы, но и на ее автобиографичность. В итоге «творения» той же Ольги Бузовой о ее жизни и судьбе выходят огромными тиражами, она стала признанным писателем. Каково ваше отношение к такому странному явлению?

— Если честно, я довольно смутно представляю, о ком вы говорите. Это имя где-то мелькало. Кажется, она играла когда-то в спектакле МХАТа. (Спектакль «Чудесный грузин» с участием О. Бузовой был снят с репертуара еще в 2021 году. — Прим. авт.) Но в целом это представитель незнакомой и не слишком интересной мне культуры.

— Хорошо, тогда с чем связан нынешний читательский интерес к документальной, биографической прозе?

— Лично мне, когда я писал книги для серии ЖЗЛ, было интересно смоделировать, как жили те или иные реальные люди, попробовать разобраться в хитросплетениях судьбы, времени, эпохи, оживить взаимоотношения между писателями, читателями, политиками. Если угодно, нравилось создавать какие-то квесты и вместе с читателями проходить их и разгадывать. Судя по всему, современных читателей этот процесс тоже привлекает.

— Алексей Николаевич, помимо того, что вы пишете биографии знаменитых людей, являетесь автором ряда романов, вы также являетесь ректором легендарного литературного института в Москве. А можно ли человека научить стать писателем?

— Это очень непростой вопрос. Для потенциального писателя литературный институт, скорее всего, вспомогательная функция. И этим он принципиально отличается от того же мединститута.

— Отчего же. Навскидку скажу, что медицинское образование было у Чехова, Булгакова, Горина… А вот дипломов писателей или, если угодно, литературных работников у них не было. Но это им не помешало стать тем, кем они стали. Даже наоборот. Парируйте, если я не прав.

— Так никто не спорит с тем фактом, что из врача может получиться хороший писатель. Моя мысль принципиально в иной плоскости лежит.

Наше образование не равняется образованию инженера или того же врача. Отнюдь. Литературный институт, скорее, своеобразный подарок судьбы, бонус. Наши студенты учатся пять лет, большинство — бесплатно. Плюс получают стипендию. Если иногородние — живут в общежитии. При этом приобретают возможность слушать прекрасные лекции, обсуждать свои и чужие тексты, вращаться в весьма и весьма питательной среде, образно говоря. Как говорил, кажется, актер Вениамин Смехов: «Все в этой жизни определяет компания». А у нас она очень хорошая. Не забывайте, что литература предполагает массу вариантов для реализации. Это и драматургия, и редактура, и сценарная работа, и документалистика, и та же журналистика. Перечислять можно бесконечно долго.

Суть же такова. Воспитать, вырастить литератора без постоянной внутренней работы, погружения в жизнь, а порой вмешательства иных обстоятельств практически невозможно. У поэта Николая Заболоцкого все об этом было сказано очень и очень давно: «Не позволяй душе лениться, чтоб воду в ступе не толочь». В этом плане путь в специальность потенциального инженера или врача более понятен. Ни в коем случае не проще, а именно понятнее.

— Есть мнение, что такая форма организации творческой работы как союзы писателей себя изжили. Вы согласны?

— Скорее да, чем нет. Дело даже не в самих союзах, а в том, что литературой нельзя управлять. Она развивалась и будет развиваться по своим собственным законам. Вот и все.

— На минской выставке вы презентуете свое произведение «Одсун. Роман без границ», ставшее в прошлом году лауреатом премии «Большая книга». Когда-то Шерлок Холмс явно иронизировал над любовью доктора Ватсона к чтению романов. А если серьезно… Как вы думаете, у этого монументального жанра есть будущее?

— Я не хочу особо далеко заглядывать. У «Одсуна» тираж приближается к 30 000 экземплярам. Своего читателя он нашел. Равно как и два других моих романа — «Душа моя Павел» и «Мысленный волк». Если же в целом касаться фундаментальной художественной литературы, то я всегда провожу спортивную аналогию. Раньше литература была как футбол или хоккей, вызывая массовый интерес. Сейчас же это скорее гандбол или водное поло. Да, число поклонников гораздо меньше, но мы все равно имеем дело с достойным видом спорта, у которого есть и будут свои любители, ценители, эксперты. А значит, найдутся игроки, готовые и дальше участвовать в этой игре.

Так что есть смысл заниматься и романами, и повестями, и пьесами, и рассказами. В свое время гремел изрядно подзабытый фильм, чье название, на мой взгляд, подойдет для того, чтобы подвести черту сказанному: «Все остается людям».

Фото из интернета

Читайте также:

• Почему положили на полку фильм «Агония», Эдуарду Ханку — 85. Этот день в истории: 18 апреля
• Минск, который вы еще не видели: поговорили с автором нашумевшего фэнтези о столице
• Гончаров обвиняет Тургенева в плагиате и гибель президента Качиньского. Этот день в истории: 10 апреля
• Как создавалась книга «Наш Президент» и в чем ее изюминка
• Как под Минском осваивали тракторы из США, и зачем сожгли останки Гитлера. Этот день в истории: 5 апреля