ИМЕНА-ЛЕГЕНДЫ. «На разрыв аорты». О работе и жизни народной артистки Александры Климовой
1 октября исполняется 100 лет со дня рождения народной артистки СССР и БССР Александры Климовой. Как удавалось совмещать жизнь и работу, почему во время выступлений у театра стояла скорая, а также из-за чего артистку не приняли в члены КПСС, читайте в материале корреспондента газеты «Вечерний Минск».
Сложно писать об этой актрисе и совсем избежать пафоса. Те, кто видел Александру Климову на сцене, наверняка помнят ее и спустя десятилетия: такой мощной харизмой она обладала, такими незабываемыми становились ее роли. Сегодня трудно представить, что во время спектаклей, в которых она играла, рядом с театром стояла скорая: иногда зрительницам в зале становилось плохо — настолько глубокое эмоциональное сопереживание, отклик вызывали у публики боль и страдания героинь в исполнении Климовой. Вымышленные персонажи воспринимались залом как близкие люди, чьи драмы и трагедии никого не могли оставить равнодушным.
Власть сцены
Перечитываю свое интервью с Александрой Климовой в газете «Знамя юности» за 5 мая 1994 года. Помню, с каким волнением шла на эту встречу с выдающейся актрисой. Будучи наслышанной о непростом характере Александры Ивановны, мысленно готовилась к тому, что беседа может не заладиться. Но все пошло как по маслу. Актриса пригласила на кухню, угостила кофе. Попросила извинить — ей нужно доварить борщ: скоро на обед забежит сын Андрей. И мы начали говорить… Александре Ивановне было уже 72 года. Она не скрывала, что глубоко страдает из-за отсутствия работы в театре.
— Перед вами чеховская неприкаянная душа, — призналась она в разговоре. — Три года не выхожу на большую сцену. Это несчастье. Весь мой репертуар — роль Этель в спектакле «На золотом озере». Покривила бы душой, сказав, что у меня есть в жизни радость. Вдруг ощутила вокруг себя пустоту. И только зритель, который узнает меня на улице, в магазине, не дает окончательно пасть духом…
Александра Ивановна Климова родилась в крестьянской семье в селе Затоболовка Костанайской области (Казахстан). Родители были хлеборобами: добрые, щедрые русские люди, но абсолютно неграмотные. Очень многое в личности будущей актрисы определила любовь к книгам. В шестом классе ей нечего было делать в детской библиотеке. Читала все подряд: Генрика Сенкевича, Фенимора Купера, Адама Мицкевича, Ивана Тургенева, Льва Толстого. Александра Климова была убеждена, что «только искусство, книги, музыкальная школа спасли от той тьмы, в которой жила семья».

Нила Снежко в «Барабанщице»
Первым рабочим местом Александры Климовой в 1941-м стал металлургический завод в Магнитогорске. В этом же городе она впервые вышла на сцену народного театра. А уже через год ее приняли в труппу местного драматического театра имени А. С. Пушкина. Во время войны выступала перед ранеными в военных госпиталях. В 1942-м в Магнитогорске во время гастролей Московского драматического Малого театра, услышав, как Вера Пашенная читает отрывок «Елизавета и Мария Стюарт» из пьесы Фридриха Шиллера, сказала: «После войны я поеду в Москву и буду учиться у этой артистки!» Так и случилось. Александра Климова поступила в Москве в высшее театральное училище (институт) имени М. С. Щепкина при Малом театре на курс Веры Николаевны Пашенной, а спустя годы, уже в Минске, сыграла одну из самых любимых своих ролей — Марию Стюарт в постановке по пьесе Шиллера.
После окончания института Александра Ивановна работала в Одессе, в Киевском театре имени Л. Украинки, в Харькове и Свердловске. В Минск вместе с мужем, актером Андреем Душечкиным-Корсаковским, приехала в 1956 году — руководство Национального академического драматического театра имени М. Горького (на тот момент — Государственного русского драматического театра имени М. Горького) пригласило ее в спектакль «Оптимистическая трагедия» Всеволода Вишневского на роль Комиссара. С тех пор и до конца жизни она была связана с этим коллективом.
— Наверное, я недолюбила, недохолила себя, многого не видела, — говорила Александра Климова в том давнем интервью. — Но вот мои роли возместили все это. На сцене я получала ту радость, тот восторг, которых не хватало в жизни. Нашу профессию не сравнишь ни с какой другой. Тут включается все. Уверена: если бы медики изучали актеров до и после спектакля, они поразились бы разнице в физическом состоянии.

Комиссар в Оптимистической трагедии»
На разрыв аорты
В Минске Александра Климова очень быстро стала звездой. Комиссар в «Оптимистической трагедии», Нила Снежко в «Барабанщице», Рашель в «Вассе Железновой», Лариса Огудалова в «Бесприданнице», Леди Макбет в «Макбете», Гелена в «Варшавской мелодии», Гитель Моска в «Двое на качелях», Мария Стюарт в одноименной трагедии Ф. Шиллера, Клеопатра в «Антонии и Клеопатре». Всего более 80 главных ролей за полвека творческой деятельности в пьесах У. Шекспира, Ф. Шиллера, Э. Ростана, Б. Шоу, Т. Уильямса, А. Чехова, М. Горького, А. Островского и многих других. Билеты на спектакли, где играла Александра Климова, раскупались на несколько месяцев вперед. Среди почитателей ее таланта был и Петр Миронович Машеров, обычно приходивший на премьеры с большим букетом цветов.
— Я боготворила Александру Климову со студенческих времен, — рассказывает народная артистка Беларуси Ольга Клебанович. — Она потрясающе владела профессией, у нее хотелось учиться. Комиссар в «Оптимистической трагедии», Леди Макбет, Гитель Маска в «Двое на качелях» — это было что-то! Александру Климову отличала особая актерская интонация — напевная, завораживающая. Когда я пришла в театр, она поддержала меня, передала некоторые свои роли, долгие годы мы делили с ней одну гримерку. Ни разу Александра Ивановна не дала повода по-человечески разочароваться в ней.

Клеопатра в «Антонии и Клеопатре»
Сын Александры Ивановны заслуженный артист Беларуси Андрей Душечкин-Климов вспоминал, что «мама служила театру с полной отдачей, самозабвенно, на разрыв аорты. В день спектакля в доме все замирало — она настраивалась на роль. Все проблемы театра, все свои профессиональные переживания она переносила в семью. Ее страстность достигала порой такого накала, что хотелось бежать из дома.
— Вместе с тем она бывала и другой — простой, компанейской, остроумной, — отмечает сын. — Обожала хоккей, знала фамилии всех героев этого спорта. Любила застолья. После премьер в гости к нам домой порой заходило полтеатра, многие засиживались за разговорами до утра.
Порой об Александре Климовой говорили, что она крайне эгоцентрична, нетерпима, высокомерна. Но, скорее всего, такое мнение складывалось из-за чрезмерной профессиональной требовательности к себе и другим, прямолинейности, из-за того что Климова не играла в поддавки, не признавала дежурных комплиментов. В опубликованных дневниковых записях Александры Ивановны есть такое признание: «Люди для меня делятся на два типа: на хороших, для которых театр — это святое место, для которых актер — главное, и на тех, для кого театр — это место личностных амбиций и карьеры. Таким людям я — враг».
Жесткий, бескомпромиссный характер, острый язык, конечно, создавал Александре Ивановне сложности. Всего один факт: при огромном количестве наград, общественных нагрузок Александра Климова так и не стала членом партии. Когда подала заявление в первичную партийную организацию театра с просьбой принять ее в члены КПСС, получила отказ по причине «неуравновешенности характера». В тот день, вернувшись домой, актриса разбрасывала по квартире стулья и страшно ругалась.

Гелена в «Варшавской мелодии»
Александра Климова была человеком своего времени, искренне верившим в проповедуемые идеалы и ценности. Роли королев, бесстрашных героических женщин, безусловно, накладывали отпечаток на характер самой актрисы. Занавес опускался, она выходила за порог театра, а ей по-прежнему хотелось подвига, славы, страстей.
— Кто знает, что такое талант? — рассуждала Александра Ивановна в том давнем интервью со мной. — Это, наверное, и степень природной возбудимости, и интуиция, позволяющая актеру сесть так, как сел бы граф Ростов… и что-то еще. Какое же это счастье — вдруг ощутить в себе, крестьянской дочери, голубую кровь дворянки или почувствовать себя королевой, за спиной которой веками сложившееся престолонаследие. Мое счастье, что я никогда не была администратором своего таланта, не умела закреплять успех. Я из числа самоедов. Если роль сегодня не удалась, ждала следующего спектакля, чтобы преодолеть промах, и когда получалось, испытывала счастье.
Даже недоброжелатели признавали масштаб ее личности, ее актерского дарования. Некоторые считали Александру Климову немного не от мира сего, кого-то удивляла ее наивность. Однажды молодая актриса задала ей вопрос: «Александра Ивановна, как вы думаете, Нила Снежко (главная героиня — подпольщица из пьесы «Барабанщица») решилась на близость с немецким шпионом, чтобы выведать нужную ей информацию?» На что Александра Климова с возмущением воскликнула: «Да как ты могла об этом подумать? Она же комсомолка!»

Леди Макбет в «Макбете»
Александра Ивановна признавалась: из сыгранных ролей ей ближе всех по характеру Раневская из «Вишневого сада». «Вот такая непрактичная и я в жизни, — считала она. — Мною можно руководить, меня можно за собой повести, я могу отдать последнее. И в личной жизни никогда ничего не просчитывала, всегда шла на поводу чувств».
Знавшие ее люди подтверждают: сходство между Климовой и чеховской героиней есть. Великая Александра Климова, по их словам, не выставила на торги свой «вишневый сад» — и в профессии, и в жизни она не изменила себе, своему призванию.
В 57-летнем возрасте она хотела поставить музыкально-драматическую композицию «Анна Каренина». Не получилось… Последней работой Александры Климовой стал моноспектакль «Мой театр». Она стояла перед зрителем — немолодая подтянутая женщина со статью королевы — и читала отрывки из произведений А. Чехова, Ч. Айтматова, У. Шекспира, М. Горького, Т. Уильямса, Ф. Шиллера, Э. Радзинского и других. Не было ни партнеров, ни декораций. Но ее хотелось слушать. Ее хотелось запомнить.

Огудалова в «Бесприданнице»
Мечта актрисы
— Мне кажется, придет время, и тот праздник, который был на сцене в 1950–1960-е годы, повторится, — делилась своими надеждами Александра Климова. — Наш театр еще вернется к русской классике. Без Чехова, Островского, Достоевского, Толстого он не может существовать. Только такая драматургия позволяет актеру проникать в человеческий характер, создавать на сцене интересные и глубокие образы.
Не знаю, исполнятся ли мечты Александры Климовой. Но нет никаких сомнений в том, что сама она останется в памяти всех, кто ее видел и прикоснулся к ее таланту. И совершенно точно — в истории нашего театрального искусства она всегда будет среди звезд первой величины, негасимых звезд.
Подготовила Ольга Александрова, фото предоставлены НАДТ имени М. Горького и из личного архива Андрея Душечкина-Климова
Еще материалы рубрики:
ИМЕНА-ЛЕГЕНДЫ. Советский и белорусский скульптор, народный художник Беларуси Иван Миско
ИМЕНА-ЛЕГЕНДЫ. Говорим о золотых голосах музыки, которые прославили Беларусь