Ирина Алферова — о «Ленкоме»: терпела и искренне не понимала, почему мне не достаются хорошие роли
- Подписаться на
Лучистые глаза, ангельская улыбка, хрупкая фигура и твердый характер — романтичные героини Ирины Алферовой полюбились миллионам кинозрителей из бывшего Союза.
В 20 с небольшим выпускница ГИТИСа прославилась, сыграв Дашу в «Хождении по мукам». Потом были трогательные Катя в фильме «C любимыми не расставайтесь», Мелита в югославских «Любовных письмах с подтекстом», Констанция Бонасье в «Д’Артаньяне и трех мушкетерах», заметные роли в других отечественных и зарубежных фильмах.
Наведавшись недавно в Минск, знаменитая актриса ответила на вопросы корреспондента агентства «Минск-Новости».
Певичка в «Ленкоме» и видéние Абдулова
— Ирина Ивановна, вы в прекрасной форме. Ходите в зал?
— Я не люблю залов, не люблю задыхаться, оставаться в замкнутом пространстве. Зато у меня в спектаклях очень много танцев, даже если их нет изначально, обязательно придумываю что-нибудь. Не бегаю, но быстро хожу на свежем воздухе, делаю какие-то упражнения. Вот так и поддерживаю форму.
Со Светланой Пенкиной в фильме «Хождение по мукам»
— Марк Захаров не давал вам звездных ролей в «Ленкоме». Что так долго держало вас в театре?
— После окончания ГИТИСа меня приглашали в разные московские театры, но предложили сниматься в «Хождении по мукам», и я на долгие 5 лет перевоплотилась в Дашу Булавину. Было очень тяжело расставаться со съемочной группой, любимыми партнерами, понимать, что осталась одна.
И тут совершенно случайно попадаю в «Ленком» на «Звезду и смерть Хоакина Мурьеты». И просто схожу с ума — все молодые, красивые, танцуют, поют… Набралась смелости, нашла Захарова и попросилась на работу. А он ответил: нам как раз нужна актриса с такой внешностью, послезавтра спектакль, приходите на репетицию.
Роль оказалась и впрямь «звездной» — певичка в кабаре на заднем плане. Играла ее очень долго, зато мы со «Звездой и смертью…» летали даже на Кубу, а в те времена выезд за границу считался неслыханной удачей. В пьесе «В списках не значился» мне пришлось стать видением, школьной любовью последнего защитника Брестской крепости в исполнении Александра Абдулова…
У нас был замечательный театр. Однако со мной поступали, конечно, не очень честно. Но я понимала, что если смотреть на Чурикову, Пельтцер, Леонова, то в общем это тоже школа. Тогда не существовало антреприз, а уйти в никуда я боялась, вот и мучилась. Терпела и искренне не понимала, почему мне не достаются хорошие роли. Хотя танцевала лучше всех в труппе.
— Зато в «Школе современной пьесы» вы прима.
— Во время учебы в институте молодые режиссеры занимали нас в своих отрывках. Ребята были невероятно талантливые, и тот же Иосиф Райхельгауз как-то раз позвонил и позвал в свой театр «Школа современной пьесы». Я тогда ушла из «Ленкома», и сейчас у меня все хорошо.
Стойкая Даша и бесстрашная радистка
— В «Хождении по мукам» вашу сестру Катю сыграла минчанка Светлана Пенкина, будущая жена Владимира Мулявина. Как вы чувствовали себя в образах героинь Алексея Толстого?
— Оценивать не мне, но фильм получился хорошим. А таких партнеров, как Юрий Соломин и Михаил Ножкин, сейчас днем с огнем не сыщешь. Как рассказывал Василий Ордынский, с нашими героинями он долго мучился, провел много кинопроб с известными актрисами в возрасте от 20 до 40 лет и в отчаянии заявил: возьму любую девочку, которая сможет расплакаться. Во мне его якобы покорили глаза. А когда появилась Света Пенкина, то ли долго ехавшая, то ли ночь не спавшая, которая села и заплакала, режиссер дрогнул… Он увидел незащищенную женственность… Правда, поставил условие — никаких театров, съемки будут долгими. Раньше снимали не так, как сейчас, тщательно готовили костюмы, декорации, каждую деталь, поэтому и картина получилась. И массовые сцены у нас потрясающие. Ордынский прошел всю войну и знал каждую деталь. Если, например, пуговица пришита не так, ее тут же перешивали.
— В 1972-м на «Беларусьфильме» вышла «Черная береза» с вашим участием и очень смелым по тем временам эпизодом. Как вы отважились появиться в кадре обнаженной?
— Меня не потребовалось уговаривать. Кстати, эта картина стала для меня второй, где по сценарию было несколько откровенных сцен. Но в «Хождении по мукам» я не соглашалась раздеваться, хотя пожилые актрисы убеждали: не отказывайся, у тебя такая фигура! Вот исчезнет, пожалеешь…
Я и правда теперь жалею, ведь в фильме, основанном на классике, это стилистически оправдано. О «Черной березе» того же не сказала бы. Но моей героине-радистке там пришлось и походить по сугробам, и повисеть на березе в холод, и было уже как-то всё равно — обнаженной сниматься или нет.
С Робертом Де Ниро
Мелита, Париж и Нью-Йорк
— Вы знаете, что наша известная гимнастка носит имя в честь героини «Любовных писем с подтекстом»?
— Не знала, но фильм и впрямь замечательный. А разглядел во мне Мелиту режиссер Звонимир Беркович, посмотрев «С любимыми не расставайтесь». На съемки картины Захаров меня не отпустил, хотя на гастролях театра в Ленинграде в спектакле я играла бессловесную комсомолку. Пришлось ночами летать в Сочи и обратно.
И к Берковичу долго не отпускали. Через месяц, другой, пошла к министру, а он мне: да зачем вам эта Югославия? Снимайтесь здесь! Я говорю: вы же заключили договор и получите валюту. В общем, еле выпустили…
Констанция в фильме «Д’Артаньян и три мушкетера»
— На заграничные гастроли с театром выехать было легче?
— Тоже непросто. На первые, в Париж в 1983-м, Пьер Карден, влюбившись в Москву и в нашу «Юнону и Авось», пригласил весь «Ленком» — 100 человек. Перед отъездом нас проверяла парткомиссия. В Париже щедрый Карден платил всем большие гонорары, но их забирал директор и выдавал нам копейки. А мы молодые, хочется что-то купить, и хотя картошку, тушенку, икру, водку мы с собой везли, пришлось поголодать. Пьер и это учел: на репетициях стояли кофе, чай и огромная миска с печеньем, которая в считанные минуты опустошалась.
Карден поселил нас в 4-звездочном отеле, водил в рестораны, делал подарки, попросил остаться еще на месяц. А на Рождество пригласил в особняк, который делил с Ротшильдом, и каждому вручил презент. Нам с Александром Абдуловым досталась чудная собачка по кличке Авоська, и собачник Саша радовался как ребенок. Мы потом в Москве приходили с ней к Пьеру в гости в «Метрополь», и уже он был в восторге.
— А через несколько лет Карден вывез «Ленком» и в Америку?
— Да, тоже сказочные гастроли. Нас в Нью-Йорке здорово принимали, на спектакль приходили Жаклин Кеннеди и Генри Киссинджер, а мы смотрели бродвейские постановки. Для визита в его ресторан «Максим» Карден подарил Елене Шаниной, Людмиле Поргиной и мне шикарные черные платья…
С Олегом Янковским и Николаем Караченцовым
Фото из архива Ирины Алферовой
