Как 40 лет назад в Минске экранизировали роман Ивана Шамякина «Атланты и кариатиды»

Первый советский видеофильм увидел свет 40 лет назад. Подробности — в материале корреспондента агентства «Минск-Новости».

Могучий, почти обнаженный мужчина, держащий на своих плечах небесный свод, из древнегреческой мифологии давно перешел в архитектуру. Атлант — задекорированная колонна. На атлантов в минувшие века опирались портики, арки и балконы. Иногда опорой балконов служили колонны-женщины, то есть кариатиды. «Атланты i карыятыды» — так назвал свой роман о белорусских архитекторах Иван Шамякин, умевший закрутить сюжет и писавший много о современности, за что был любим читателями, не дававшими утилизировать миллионные тиражи его книг. «Атлантов и кариатид» повторил режиссер Александр Гуткович, классик белорусского телевидения. Он экранизировал в Минске этот роман ровно 40 лет назад.

Показ 8-серийного телефильма «Атланты и кариатиды» на Первом канале Центрального телевидения СССР начался 12 мая 1980 года. Люди прильнули к экранам. До «Богатые тоже плачут» оставалось более 10 лет! Сейчас трудно представить, что в то время у нас был страшный сериальный голод. Зритель, сидящий у телевизора, мечтал из вечера в вечер наблюдать развивающуюся у него перед глазами человеческую драму или комедию.

А как смотрятся «Атланты и кариатиды» сегодня?

Букет кинозвезд

Конечно, не шедевр. Из восьми серий можно сделать пять и написать другую музыку. Шедевром можно назвать предыдущий телефильм того же Александра Гутковича, снятый опять же в Минске, «Вся королевская рать».

И все же в «Атлантах» есть прелесть мужских и женских характеров, игра человеческих фактур и натур. Чего в фильме нет, так это самого предмета разговора — архитектуры. Кое-где мелькают на дальнем плане то Витебск, то Минск… Вся архитектура — в спорах о ней, в крупных планах, визуальных образах и эмоциях.

И вот тут Гуткович, актер по первой профессии, не оплошал. Как и во «Всей королевской рати» он собрал букет кинозвезд первой величины.

На съемки в Минск приехали такие кинопары, как Евгений Евстигнеев — Лилия Журкина, Всеволод Сафонов — Эльза Леждей, Леонид Сатановский — Майя Менглет, а также Людмила Макарова с сыном Кириллом Копеляном. Крошечная роль у гениального эпизодника Готлиба Ронинсона. Заметные роли у Алексея Эйбоженко и Марины Дюжевой. Представлен весь цвет Купаловского и Горьковского театров — от Николая Еременко до Ростислава Янковского, от Стефании Станюты до Александры Климовой.

Режиссер сумел найти подход к знаменитым и известным. Создал из актеров театров Москвы, Ленинграда и Минска ансамбль.

Евгений Евстигнеев здесь совершил актерский подвиг в роли секретаря обкома партии. «Атланты…» — типичный советский фильм. Поэтому секретарь обкома (читай: наместник Брежнева) не мог быть тупицей или сволочью. Не мог, и всё. Как правило, эти люди изображались иконами. Евстигнеев дал нам живого человека. Умные глаза. Мягкий юмор. Твердая спина. Какая-то моцартианская легкость на подъем при непоколебимой уверенности в том, что «верным путем идем, товарищи». На таком киноматериале студентов надо учить профессии.

А вот кто здесь герой, так это главный архитектор безымянного белорусского областного города Максим Карнач. Роль блестяще сыграна ныне уже подзабытым Евгением Лазаревым. Впрочем, все знают его по эпизоду в телефильме «Семнадцать мгновений весны», где советский резидент приводит в берлинское кафе «Элефант» на встречу с Исаевым — Штирлицем его жену.

Между тем Лазарев — наш, минский. Родился в Минске, пятилетним ребенком пережил оккупацию, ну а после войны приезжал только на съемки. В годы перестройки вместе с женой оказался в США и, что удивительно, сделал там карьеру. Евгения Лазарева можно увидеть в голливудских фильмах «Святой», «Дюплекс», «Розовая пантера 2», «Железный человек 2», причем в последнем он снимался вместе с Микки Рурком. Незадолго до смерти вернулся в Россию…

В «Атлантах…» главный архитектор красив, умен, любим женщинами. Кожаное пальто. Заморский коньяк. Дача-коттедж. Но стукнул кризис среднего возраста по глянцевому лбу, и душа закричала: я не чиновник-бюрократ, я творческий человек, не хочу заседать, хочу строить приличные дома. Евгений Лазарев делает Карнача романтично-мятежным персонажем, в чем-то позером, в чем-то эгоистом, но очень искренним и обаятельным мужиком. Карначу тесно в кабинете, он просит бури и нарывается на неприятности.

«Костьми лягу!»

Из-за чего стоит обратить внимание на старый сериал? Чтобы понять, как изменились (и изменились ли) подходы к архитектуре за прошедшие 40 лет.

Карнач едко проходится по проекту коллеги, который хочет поставить на проспекте общежитие — очередную коробку. Эти коробки герой Лазарева называет гробами.

Карнач кричит: «Костьми лягу! Вы уничтожаете зеленый пояс!», когда республиканский главк предлагает городу выгодное дело — построить на окраине химкомбинат. «Неужели после нас хоть потоп?!» — это не полемика, а позиция. «Дом живет не один день. По нашим домам будут изучать эпоху», — твердит главный архитектор. В болотистом советском застое мог ли он с такой позицией остаться в должности? Однозначно нет.

Карнач, с которого по ходу восьми серий слезает весь лоск, видится атлантом. Точнее, тараном, пробивающим стены догм. Вспомним: атланты у древних греков — рабы, и судьбы их известны…

Режиссер, следуя замыслу писателя, заканчивает фильм многоточием.

Вспоминая режиссера

Прошли годы, и сериалы Александра Гутковича «Люди на болоте», «Вся королевская рать», «Атланты и кариатиды» стали классикой.

Гуткович родом из местечка Оскеры на Витебщине. В декабре этого года ему исполнилось бы 100 лет. С войны вернулся с боевыми наградами. На белорусском телевидении проработал 40 лет. Весьма эмоциональный, он умел держать себя в узде. О нем очень тепло в своем дневнике, опубликованном в журнале «Полымя», отзывался Иван Шамякин, писал про Гутковича: интеллигентный, деликатный. Это так. Мне посчастливилось знать Александра Захаровича лично. Более того, купив дачу Гутковича у его вдовы, летними вечерами я пью кофе, сидя под сиренью, которую он посадил…

Тайна любви

Каждая эпоха узнается благодаря женским образам. Они — знаки на поворотах истории. В «Атлантах…» все женские персонажи, а их там более 10, несут на себе печать времени, все очень узнаваемы и при этом очень индивидуальны.

Стареющая Алла Ларионова (Даша) представляет советскую светскую львицу — в мехах и духах, что выглядит дурновкусием, а по мнению персонажа, должно показать ее амбиции и статус.

Эротичная Майя Менглет (Нина), расцветшая и даже где-то перезревшая, демонстрирует советскую деловую даму, у которой есть дом, семья, карьера, не хватает только человеческого тепла.

Надежная, как настоящая кариатида, Эльза Леждей (Галина) даже не играет, а живет жизнью своей героини — секретарши, вдовы с двумя детьми. Всегда подтянута, тактична, одета безупречно.

Эти женщины любят Максима Карнача. Любовь каждой — ее тайна, которую мужчина, как это водится, не умеет, не может или не хочет разгадать…