ПЕСНИ ПОБЕДЫ. Как фольклорная версия песни «Огонек» стала популярнее оригинала
- Подписаться на
Стихотворение «Огонек» было написано Михаилом Исаковским в 1943 г., однако песня появилась официально лишь в 1947-м, причем уже была известна на всю страну. Почему народная версия слов и мелодии этой песни стала популярнее написанной профессионалами — в материале корреспондента агентства «Минск-Новости».
Сарафанное радио
Девятнадцатого апреля 1943 г. в газете «Правда» опубликовали стихотворение М. Исаковского «Огонек». Оно повествует о том, как важна верность жен и подруг, оставшихся в тылу. Говорили, Михаил Васильевич сочинял под впечатлением шедевра Константина Симонова «Жди меня». Увы, столь проникновенной оды на манер «…я вернусь, всем смертям назло…» у Исаковского не получилось. Ведь свое стихотворение Симонов создал, побывав в аду сражений под Могилёвом. Его пером водила любовь к актрисе Валентине Серовой. А Исаковский в 1940-е, вероятно, не имел острых лирических переживаний. Потому поэт подошел к делу как великий ремесленник:
На позицию девушка
провожала бойца
темной ночью простилася
на ступеньках крыльца,
и пока за туманами
видеть мог паренек,
на окошке, на девичьем,
все горел огонек.
Далее красной нитью проходит мысль, что на душе у юноши радостно после каждого письма возлюбленной. Поэтому он крепче бьет врага за советскую Родину.
Феномен истории этой песни в том, что официально она появилась и прозвучала по радио лишь в 1947-м. Но к тому моменту шлягер знала вся страна в несколько ином виде. Произошло вот что. Как только в 1943 г. газета с такими строками попала на фабрики, в колхозы, дома, а главное, во фронтовые окопы, стихи стали напевать под мелодии, известные с довоенных времен. Размер и ритм произведения свободно ложился на банальные три аккорда. Однако самое интересное в том, что неизвестный, явно талантливый человек, сделал свою интерпретацию текста, альтернативную идеалистической версии. В ней после вышеприведенных строк о проводах и расставании автор переделки без цинизма излагает то, что наверняка наблюдал не раз: «Не прошло и полмесяца, парень шлет письмецо: «Оторвало мне ноженьку, повредило лицо. Если любишь по-прежнему и горит огонек, приезжай, забери меня, мой любимый дружок». А девица отвечает: мол, прошла любовь. Встретилась с другим, с золотыми погонами. Так что «ковыляй потихонечку, про меня ты забудь, заживет твоя ноженька, проживешь как-нибудь». В развязке оказывается, что боец жив и здоров. При переписке он заподозрил неладное и притворился калекой, чтобы проверить подлинность чувств возлюбленной. Потом в орденах и на обеих ногах вернулся в родное местечко. Увидев, что он в порядке, да еще и герой, девушка бросилась ему на шею, дескать, навеки твоя. А парень произнес: «Между нами все кончено и погас огонек. Ты любовь постоянную променяла на ложь. Ковыляй потихонечку, как-нибудь проживешь».
Каким-то чудом фольклорная версия разлетелась по всем фронтам. А когда в 1945-м миллионы выживших вернулись в родные места, спели ее по всей стране. Именно этот вариант знали больше оригинала и исполняли на деревенских посиделках и в городских парках.
Расследование и самозванцы
Музыка песни тоже не без парадоксов. После публикации стихотворения Исаковского самые знаменитые советские композиторы пытались сочинять собственные варианты. Но ни у Матвея Блантера (с ним поэт создавал известные творения), ни у Льва Шварца не получилось сочинить мелодию, похожую на ту, с которой песня стала популярна в народе. Пыталась целая когорта композиторов. Музыка рождалась, даже выпускали пластинки. Однако они не имели успеха. В итоге в Союзе композиторов СССР собрали комиссию. Та сделала вывод: неизвестный сочинил мелодию на мотив довоенного танго Już nigdy («Уже никогда»), написанного польским маэстро Ежи Петерсбурским. В конце 1930-х он был популярен в Союзе. На его хит «Последнее воскресенье» советский литератор Иосиф Альвек сочинил стихи «Утомленное солнце». Песня пользовалась популярностью. В сентябре 1939-го вместе с оркестром музыкант бежал в БССР из западной Польши, которую оккупировали гитлеровские войска. Первый секретарь ЦК КПБ Пантелеймон Пономаренко принял Ежи в Минске. Чиновник любил джаз и хотел, чтобы белорусские джазовые коллективы конкурировали с оркестром Леонида Утёсова. Ансамблю Петерсбурского присвоили статус государственного. Он колесил с гастролями по СССР. В 1940-м в номере минской гостиницы «Беларусь» (ул. Кирова, 13) сочинил музыку песни «Синий платочек». Автором слов стал драматург Юрий Галицкий.
Что касается «Огонька», то, поскольку музыка позаимствована фрагментарно, Ежи автором не признали. А интерпретатора мелодии так и не нашли. До сих пор мотив считается народным. Впервые песня на слова Исаковского прозвучала по радио в 1947 г. в исполнении Владимира Нечаева, который обрел популярность в 1940–1950-х в дуэте с Владимиром Бунчиковым. Аккомпанировал эстрадный оркестр Радиокомитета под управлением Виктора Кнушевицкого. Именно последний сделал первую музыкальную редакцию народной мелодии, запись и обработку того напева, который пять лет передавался из уст в уста, с живого голоса на живой.
На протяжении десятилетий то в Израиле, то в российской провинции появлялись люди, пытавшиеся выдать себя за сочинителей этих нот. Когда в 1964-м возник еще один такой, М. Исаковский сказал: «Если бы я сам пытался напеть свое стихотворение, то, подбирая мелодию, наверное, был бы близок к той, которая стала столь популярной».
В День Победы, на юбилеях, связанных с военными событиями, шлягер вспоминают и сегодня. Наряду с «Катюшей» «Огонек» — самая известная русская хоровая песня в Японии. Только исполняют ее менее ритмично, чем в отечественной версии.
Еще материалы рубрики:
ПЕСНИ ПОБЕДЫ. Как «Марш артиллеристов» стал гимном Победы за полгода до взятия Берлина
