Погибали от молний и опасались воды. Почему в дореволюционном Минске не любили лето
- Подписаться на
Летом горожане старались держаться подальше от воды, а грозы становились настоящей бедой для дореволюционного Минска. Корреспондент агентства «Минск-Новости» поделился наиболее примечательными эпизодами, связанными с гибелью людей от стихийных бедствий.
Гроза идёт
Каждый житель Минска и губернии того времени знал народные приметы, как вести себя, если стихия застала врасплох. Не прятаться под деревьями, уйти с открытого поля, переждать грозу в ложбине или кустарнике, не искать укрытия от дождя и ветра под различными навесами, заборами и вывесками. Лучше всего переждать непогоду дома. Однако в грозу даже в здании многие не чувствовали себя в безопасности. Традиционно во время гроз в домах зажигали сретенские свечи. Считалось, что они отводят от людей и зданий молнии.
Тем не менее жившие полтора века назад люди особенно боялись гнева Перуна. Разряд молнии мог настичь человека не только в открытом поле, в лесу, в повозке на дороге, но и прямо в доме. В дореволюционных газетах такие новости были обыденностью. Например, «Минский листок» в 1886 году сообщил, что вблизи деревни Чепелев под Слуцком 23 мая вечером убиты громовым ударом Липа Эпштейн и Янкель Асс.
Что говорить, если в Минской губернии смертность жителей от удара молнии составляла до 7 % от общего числа умерших от несчастных случаев. Чаще всего от стрел Перуна гибли крестьяне, застигнутые грозой во время полевых работ.
В 1860 году в газете «Минские губернские ведомости» вышла заметка: «Во время сильной бури разрушилась до основания казарма Минского гарнизонного батальона, в которой помещались 3-я и 4-я роты; причем пострадали от ушиба 25 человек, которые отвезены в госпиталь для дачи им медицинского пособия. Найден неживым под обрушившейся стеною здания Кондрат Шенгер. Бурею этою произведены сверх того разные значительные повреждения и в домах городских обывателей: на многих сорваны крыши, обрушились камины, немало разрушено надворных строений и проч.; на бульваре и в городском саду вырваны многие деревья с корнями, а другие поломаны. В окрестностях Минска также не обошлось без повреждений. На костеле Кальварийского кладбища, на церкви в деревне Крупцах и на разных других строениях взорваны крыши, повалены ограды и деревья».
Грозы над Минском приводили к трагическим последствиям. Описание одной из них можно прочитать в газете «Северо-Западный край», № 200 за 1903 год. 6 июля после обеда небо стало затягивать тучами. Горожане начали закрывать окна и ставни, уносить вещи в дома. В 3 часа дня налетел вихрь, и на город обрушилась непогода. Небо содрогалось от глухих раскатов грома. 15 минут по крышам, мостовым и не спрятавшимся еще прохожим бил град. Ветер опрокидывал деревянные заборы, ломал ветки и срывал вывески. В нескольких местах Минска зафиксировали попадания молний. Больше всего досталось домам на Ново-Московской улице, ныне Мясникова. Одна из стрел Перуна, пробив оконную раму, прошла сквозь квартиру Вульфа Киселя. Извиваясь по потолку и стенам, молния вырвалась сверкающей лентой на улицу через незапертую дверь. В квартире она сломала настенные часы, опрокинула лампу, ударила в стену и напугала девочку-подростка, спрятавшуюся в углу. Затем несколько разрядов ударили в печь дома Тапельсона. Молнии выбили несколько кирпичей и выжгли всю сажу в дымоходе. По рассказам очевидцев, один из ударов пришелся прямо в печную трубу. На улицу после этого вырвался огромный сноп искр. Не обошлось без жертв: огненная гостья убила козу.
Традиционно много бед натворил и ливень. «На Немиге наблюдалось обычное наводнение. Вода переполнила все подвальные этажи, проникла в низко расположенные магазины, в склеп Екатерининской церкви. Вследствие того, что ящик Немиги (деревянный настил над рекой. — Прим. авт.) был открыт, в последнем утонуло несколько собак, а также попали некоторые обыватели. После прекращения дождя нижние части города посетил начальник губернии граф А. А. Мусин-Пушкин», — написала газета.
Не зная броду
В дореволюционный период о правилах поведения на воде говорили мало. Большинство людей того времени попросту не умели плавать. Ни о каких поездках на пляж даже речи не шло. Тогда большинство смертей от несчастных случаев в губернии случалось именно на воде. Ежегодно в газетах появлялись заметки об утонувших или спасенных. Вот несколько примеров таких происшествий, опубликованных на страницах «Минского листка» за 1886 год.
21 мая в Рубежевичах семилетнюю девочку Либу, дочь местного жителя Сроля Рака, после обеда послали на реку Перекуль помыть посуду. Там она упустила тарелку, которая уплыла вниз по течению от обустроенного помоста. Девочка, боясь наказания матери, решила самостоятельно добыть прибор. В том месте глубина составляла около 2 м. Почти достав беглянку, она оскользнулась и начала тонуть. Стоявшая рядом женщина стала звать на помощь. Первым услышал призыв крестьянин Антон Шарко, который прямо в одежде бросился в реку и схватил уже скрывшуюся под водой Либу Рак. Мужчина сумел вытащить девочку на мелководье, откуда ее достал на берег подоспевший крестьянин Иосиф Рыдлинский. Пострадавшую погрузили на телегу и отвезли в больницу, где Либу привели в чувство.
Однако такие заметки с хорошим концом встречались довольно редко. Чаще всего печатали информацию уже от тех, кто расследовал случившееся. Так, 5 августа крестьянский мальчик из деревни Мерчицы Никита Кухарчук отправился пасти скот. Переправить животных нужно было через Ясельду. Лодка же в тот роковой день оказалась на противоположном берегу. Ничего лучше, чем переплыть реку на воле, девятилетний Никита не придумал. Когда животное вошло в воду, мальчишка схватил его за хвост и поплыл. На середине реки вол стал махать хвостом и сбросил мальчика, который не умел плавать…
В дореволюционном Минске нечасто можно было увидеть купающуюся в Свислочи детвору. Такое позволяла себе только беднота. Состоятельные жители на летний сезон снимали дачи неподалеку от города. Многие отцы семейств ездили в Минск на работу с дачи или приезжали туда на выходные. Детям и женам они запрещали ходить купаться, а рыбачить позволяли только на специально оборудованных помостах или с прикованных к берегу лодок.
Например, в 1901 году из 900 зарегистрированных погибших насильственной или случайной смертью 225 жителей Минской губернии утонули. Для сравнения: в тот год насмерть замерзли 18, от пьянства умерли 19, молнией убиты 60, а самостоятельно свели счеты с жизнью 78 человек.
