Как нижегородцы отстояли Дом Граве: по страницам дневника архитектора-реставратора
- Подписаться на
Агентство «Минск-Новости» продолжает проект «Союз редакций» с партнерскими редакциями из России. На этот раз вместе с Нижегородским областным информационным центром расскажем, какой ценой нижегородцы отстояли памятник классицизма — Дом Граве.
Как любитель нижегородской старины архитектор Елена Кармазина знает каждый старинный дом в центре города и даже сама живет в таком. Вместе со студентами она занимается восстановлением улиц и домов Нижнего Новгорода. В личном дневнике Е. Кармазина поделилась тем, как ей и другим нижегородцам удалось отстоять знаменитый Дом Граве. Этот памятник хотели снести.
— Мне поручаили сделать обмеры дома № 31 на улице Лядова, так называемого Дома Граве. Дом — памятник классицизма. Каменный двухэтажный с крестовым мезонином. Таких в городе осталось два. Второй попроще, № 28 на ул. Пискунова. И вот этот великолепный Дом Граве, собираются уничтожить для возведения железобетонной панельной столовой. Заказывают в нашу мастерскую фотофиксацию и обмерные чертежи уничтожаемого памятника. Вот эту работу и начала делать я, — отметила Е. Кармазина.
Как уточнила архитектор, в 1986 г. в квартале ул. Ульянова (Тихоновской), Семашко (Мартыновской), Лядова (Большой Печерской) и Провиантской строился комплекс высотных зданий ИПФАН СССР (Института прикладной физики Академии наук СССР).
— ИПФАН строится размашисто: сносят все, расчищают территорию. А между тем — это центр города с 765-летней историей. Древние улицы с роскошными домами XIX века. Здесь жили богатейшие и знатнейшие люди: банкиры, тайные и статские советники, врачи, купцы, композиторы, поэты, художники. Сносят все, — написала в дневнике Е. Кармазина.
50-е гг. ХХ века
Обмерные работы в Доме Граве длились около полугода. Постепенно понимание того, что здание собираются сносить, начало вызывать у архитектора все большее возмущение.
— Прихожу на работу и взываю к коллегам: «Как так?! Прекрасный крепкий дом, ни единой трещины, на потолках лепнина, двери филенчатые, паркеты, сводчатый подвал, два огромных балкона, один из которых площадью аж 50 метров. Зачем сносить, — делилась Е. Кармазина.
По своей инициативе специалист начала придумывать и чертить варианты, как приспособить дом к нуждам ИПФАН, не снося его — чтобы «волки были сыты и овцы целы»: например, разместить столовую внутри здания. Однако все это на тот момент никого не волновало.
— Я перестала спать. Брожу ночью по квартире и чувствую себя так, будто у меня ребенка отнимают, а я ничего сделать не могу. Несколько ночей пробродила, а потом набрала «09», справочную, и попросила дать телефон обкома КПСС. Дали!
Набираю и в трубку суматошно объясняю: «Вот! Дом-памятник! Сносят. Под панельную столовку…». Связывают с инструктором по строительству. Кричу ему в трубку то же самое. Он прерывает: «Спасибо за информацию, попробую разобраться», — продолжила автор дневника.
Зима, 1988 г. Задний фасад
Благодаря такому решительному шагу на дом обратили внимание в обкоме. Выяснилось, что памятник сняли с госохраны, но разрешения на его снос не было. Однако это не остановило начальника ОКС института физики, который решил пойти ва-банк: нагнал техники, оцепил территорию забором и приказал срочно сносить дом.
— Экскаватор лупит подвешенным на цепи каменным шаром (кран-бабой) стены, они огромными кусками летят на землю, пыль столбом! А перед домом собралась молодежь. Рядом иняз (Лингвистический университет), политех (Политехнический университет), историко-филологический факультет Университета им. Лобачевского, Речное училище. Каким-то образом ребята узнали обо всем, что творится, и прибежали памятник спасать. Я притащила на метровом фанерном планшете чертеж со своим проектом «совместимости памятника со столовкой», — описала обстановку архитектор.
По ее словам, молодежь пыталась остановить работу экскаватора, но тщетно. В этот момент к Е. Кармазиной подошел бригадир и тихо сказал: «Видишь, сносят только заднюю часть дома? Это я экскаваторщику сказал, чтобы фасад пока не трогали…».
Начало реставрации, 2009 г.
На следующий день архитектор начала действовать решительно.
— В пять утра примчалась к Дому Граве отдирать доски в окнах первого этажа. Это чтобы можно было внутрь дома пробраться, занять оборону, не дать ломать. Взобралась на второй этаж. Там сохранилась среди развалин большая гостиная. Слышу, из соседнего корпуса рабочие кричат: «Там, в доме, кто-то бегает!» Я схватила большой кусок водопроводной трубы: с ней меня в дверной проем не вытащат…
Вдруг передо мной — трое рабочих! «Ой, — говорят, — она с трубой! Сумасшедшая, наверное. Давай ее тут закроем, пусть сидит — и заколотили двери гвоздями! — призналась Е. Кармазина.
Дело, по воспоминаниям архитектора, дошло до приезда милиции.
— Ко мне поднялся молодой круглолицый милиционер: «Что делаете?» «Памятник от сноса охраняю! Принесете мне разрешение на снос, я отсюда уйду», — и протягиваю ему удостоверение архитектора реставрационной мастерской. Я-то знаю, что разрешения на снос нет! Он ушел, через некоторое время возвращается, отдает мне честь: «Я думаю, вы победите!» — рассказала автор.
Милиционер был прав. Позже Е. Кармазина написала в дневнике, что снос здания остановили. Обком партии приказал за месяц разработать альтернативный проект строительства столовой. К делу подключились многие архитекторы, которые бесплатно, «за интерес» рисовали варианты размещения столовой.
— Вот тогда все и началось: мы поняли, что можем сохранить историческую застройку. Выступаю перед маститыми учеными института. Предлагаю в Доме Граве сделать презентабельное молодежное кафе и пристроить к нему кирпичную, стилизованную, с историческими фасадами, большую столовую, — рассказала Е. Кармазина.
Благодаря ее огромным усилиям и других нижегородцев Дом Граве удалось отстоять. Его соединили с новой столовой, отремонтировали крышу, залатали разбитую стену, провели заново коммуникации. Позаботившись о сохранности исторического здания, Е. Кармазина продолжила работать над проектами по его реставрации.
Фото Нижегородского областного информационного центра
