Классику ставить и играть трудно. Рассказываем, чем живет театр имени М. Горького
Третий год подряд на минской сцене с упоением читают и пересказывают русских классиков. Одна за другой в переполненных залах идут весомые премьеры: «Крейцерова соната» Толстого, «Братья Карамазовы» и «Идиот» Достоевского, «Месяц в деревне» Тургенева. Сейчас репетируют «Бесприданницу» Островского. Такая литература — испытание театра на прочность, и он его выдерживает. С актерским составом и постановщиками знакомилась корреспондент агентства «Минск-Новости».
Момент истины: музой театра имени М. Горького стала русская классическая литература. Она раньше была здесь королевой-матерью. Дамой уважаемой, но не правящей. А теперь, несомненно, трон — у нее.
Еще один момент истины: смена актерского ансамбля. Сложные, глубокие натуры, созданные великими писателями, нам представляют актеры, родившиеся в 1980-1990 годах. В спектакле «Идиот» их около 10. К примеру, Дэвиду Разумову (Ипполит) 25 лет, Кириллу Никитину (Ганя Иволгин) — 26, Алексею Качану — 30… В труппе есть своя блистательная и трогательная Настасья Филипповна (Вероника Пляшкевич) и свой нежный и всевидящий князь Мышкин (Андрей Сенькин). Театр доверился молодым — и выиграл.
Классику ставить и играть трудно потому, что невозможно быть первооткрывателем — ну разве только для малообразованной публики, так она и не ходит на Достоевского. Сергей Ковальчик, Ольга Клебанович, Мария Матох — создатели «Братьев Карамазовых», «Крейцеровой сонаты», «Месяца в деревне» — сотворили другое: они нашли душу спектакля, его внутреннюю музыку. Этот путь избрала и постановщик «Идиота» югославская и сербская актриса театра и кино, сценарист, режиссер Ивана Жигон.
Жигон оттолкнулась от мысли, что князь Мышкин — не юродивый, не христосик, не пародия на идеал, а живой человек. Она очарована этим персонажем, называет его не иначе как супергероем славянской цивилизации. «В мировой литературе нет характера более искреннего, открытого и честного, чем Мышкин», — считает режиссер. Своей «идиотской» искренностью он срывает все маски в том мире, двигатель которого — деньги. Но в этом мире ему не жить — Мышкин, не будучи идиотом, в итоге им и становится…
Кстати, на сцене можно увидеть Федора Михайловича Достоевского (Руслан Чернецкий) собственной персоной.
Отдельной строкой надо отметить стильную сценографию спектакля — 50 оттенков маренго — от тускло-серого до ежевичного. Это образ темной, тягучей, житейской петербургской волны, которая накрывает героев, куда бы они ни шли — в ад или в рай…
Фото с сайта rustheatre.by
Смотрите также: