«Некоторые словно выгорают изнутри». Рассказываем про ребят, попавших в приют
- Подписаться на
Чем живет Социально-педагогический центр с приютом Заводского района, выяснили корреспонденты агентства «Минск-Новости».
В гости к ребятам приехали дети, родители и учителя частной школы «Инновация» с масленичной программой
Нуждаются в помощи
Мальчишки чуть старше трех лет занимаются с воспитателем в игровой. На вошедших взрослых даже не отреагировали: всё внимание приковано к ярким игрушкам, колесикам, которые они ловко цепляют на пальчики.
Пока в приюте только пять малышей, старшие — на уроках в школе. Директор центра Елена Богомолова показывает, где дети отдыхают, делают уроки, играют. Всё по-домашнему уютно, видно, что даже мелочи подбирались с большой любовью, чтобы воспитанникам нравилось.
— В здании центра есть где развернуться, — рассказывает Елена Владимировна. — Помимо трех спален учебный и компьютерный класс, комната отдыха, спортивный зал, две столовые: для малышей и школьников. Предусмотрена даже зона релакса с большим аквариумом, где обитают разнообразные рыбки, и красивой оранжереей. Всевозможные книжки, игрушки, даже теннисный стол и настольный хоккей.
Но дети отдали бы всё, только бы не знать про подобное заведение, а жить в любящей семье с непьющими мамой и папой. И 20 ребят, которые на данный момент находятся в приюте, тому подтверждение.
Сюда помещают детей, которых признают нуждающимися в государственной защите, когда в семье есть угроза жизни и здоровью несовершеннолетнего. Чаще всего из-за пьянства родителей. Напуганными и морально уставшими — такими, как правило, видят новичков сотрудники центра.
Выгорают изнутри
— Меня часто спрашивают, не сопротивляются ли родители, когда ребенка увозят из дома. Да они иногда даже не замечают этого, находятся под воздействием алкоголя. Потом, проспавшись, звонят в милицию: Лена или Петя исчезли, — говорит Е. Богомолова. — Бывали случаи, когда маленьких прямо с лестничных площадок милиция забирала. А потом наш психолог не одно занятие с детьми это «проживает».
Малыши зачастую ко всему относятся как к должному, не анализируя. Им в приюте еще и лучше: они играют, с аппетитом едят, дружат и дерутся со сверстниками. Плакать могут, только когда мама приходит и нужно опять прощаться. А вот подростки принимают ситуацию тяжелее. Чаще уходят в себя, замыкаются. Много спят и плохо идут на контакт. О доме говорят по-разному. Одни признаются, что устали, больше не хотят изо дня в день видеть падение родителей, страдать за них. Другие, несмотря ни на что, непременно хотят назад — только бы мама забрала.
Моя близкая подруга когда-то тоже прошла через центр, а позже и детский дом. Рассказывала, что для нее, тогда 11-летней, уехать в приют из семьи, где родители пили по-черному, где не было даже корочки хлеба, а папа в наказание за то, что взяла бутерброд у соседки, избивал шлангом от стиральной машины, тоже казалось ужасом. Просто маму очень любила. Пьяную, потерявшую человеческий облик, даже забывавшую имена своих шестерых детей. Любила и потом, когда оказалась в детском доме.
Но не у всех так. Некоторые словно выгорают изнутри. Опустошаются. Домой, чтобы опять видеть пьяные, некогда дорогие и близкие лица, больше не хотят. Правда, таким папам и мамам детей и не отдадут. Они должны полностью измениться, если пьют — излечиться от зависимости, работать. Только не все готовы на это. Иногда алкоголизм сильнее любви к детям. До 50 % ребят из приюта возвращаются к биологическим родителям. Остальным ищут альтернативные варианты: детские дома семейного типа, приемные или опекунские семьи.
В гости к ребятам приехали дети, родители и учителя частной школы «Инновация» с масленичной программой
Разные судьбы
По коридору идет шестилетний Миша. В руках у него игрушечный телефон, который издает громкие звуки. Мальчик не замечает ступенек и порогов, не падает только благодаря тому, что крепко держит руку воспитателя. Миша — ребенок с инвалидностью. Он не разговаривает, мало что понимает, но в приюте хотя бы не плачет. Здесь ему хорошо. Маму, наверное, уже забыл. Она и приходила-то только первую неделю. Даже прослезилась из жалости к сыну, клялась, что непременно заберет его домой. А потом пропала. Не появляется больше. Елена Владимировна говорит: встречаются такие тяжелые судьбы детей, что эмоционально с этим трудно справиться. Благо есть и чему радоваться. Например, не так давно в родную семью вернулись пятеро детей. Одна девочка уехала в детский дом семейного типа в Логойском районе.
Предупредить беду
Чтобы меньше детей попадало в приют, в центре работают на опережение. В отделе профилактики семейного неблагополучия, социального сиротства наблюдают проблемные семьи, где растут малыши от 0 до 3 лет.
— В прошлом году на сопровождении в СОП было 47 человек. Конечно, за таких малышей несем колоссальную ответственность, — поясняет Елена Владимировна. — Работаем вместе с медиками. Если родители начинают злоупотреблять алкоголем, детей забираем. Мы не имеем права подвергать опасности таких крох.
Без права на ошибку
Если ребенок совершил административное правонарушение или уголовное преступление по статьям, связанным с алкоголем либо наркотиками, за него берется сектор профилактики и комплексной реабилитации центра.
— Мы работаем с подростками, которые находятся в конфликте с законом, — рассказывает заведующая сектором Кристина Рябцева. — Наша основная задача — социально-педагогическое и психологическое сопровождение таких детей. Если всё получилось, значит, через год мы с ребенком расстаемся и даем ему возможность принимать решения, касающиеся его жизни, самостоятельно, без нашей страховки. Если повлиять на подопечного не удалось и несовершеннолетний снова идет на правонарушения, его направляют в лечебное либо учебно-воспитательное спецучреждение закрытого типа. А мы продолжаем работать с семьей, чтобы его ждали.
Специалисты отдела по запросу судов также готовят заключение по спорным вопросам, возникающим в семье: с кем после развода лучше остаться ребенку, как часто он должен видеться с родственниками.
— До 10 лет дети не имеют права сами свидетельствовать в суде, поэтому мы становимся единственными, кто может донести реальные пожелания ребенка до людей, которые это решение будут принимать, — уточняет Кристина Юрьевна.
Е. Богомолова отмечает:
— Вы даже не представляете, сколько людей нам помогают. Приезжают с подарками, звонят с вопросами, в чем нуждается центр. В этом году мои дети три раза писали письма Деду Морозу, столько было желающих принять участие в их судьбе! Я всем очень благодарна. И еще хочу сказать: если видите, что ребенок из неблагополучной семьи страдает, обращайтесь, чтобы ему помогли. Скрывать такие случаи нельзя. Наша общая задача, чтобы дети жили в нормальных условиях.
Справочно
В Минске девять социально-педагогических центров, шесть из них — с приютом. Приют Заводского района самый большой в городе и может разместить до 36 человек. Сюда также поступают дети из Советского и Партизанского районов.
Фото Сергея Лукашова
