Отец Моцарта и министр культуры СССР, которому «не хватало мужества». Этот день в истории: 14 ноября

Хроника важных и интересных событий, произошедших в городе, стране и мире 14 ноября в разные годы, — в подборке корреспондента агентства «Минск-Новости».

1719 год. Родился Леопольд Моцарт, австрийский скрипач и композитор, оказавший значительное влияние на творческое формирование своего гениального сына

Леопольд принадлежал к почтенной семье ремесленников. Аугсбургские Моцарты насчитывали несколько поколений каменщиков и переплетчиков — людей честных и трудолюбивых. Но музыкальные способности впервые проявились только у Леопольда, и родители, вопреки семейной традиции, решили посвятить сына духовной карьере: отдали мальчика в монастырский хор певчим, а затем в иезуитскую школу. Еще в монастыре Леопольд начал играть на скрипке, клавире и органе, а в школе уже добился в музыке серьезных успехов.

Некоторое время он был камердинером и музыкантом у графа Турна. С 1743 г. служил скрипачом, а с 1763-го — вице-капельмейстером придворной капеллы архиепископа Зальцбургского.

Женившись на дочери мелкого чиновника Анне Марии Пертль, Леопольд окончательно обосновался в Зальцбурге.

Его жена отличалась необыкновенной красотой, и они считались самой красивой и счастливой парой в городе. Непреклонный, несколько суровый нрав Леопольда смягчался веселостью и добродушием его жены. Из их семерых детей в живых остались только двое — дочь Мария Анна и сын Вольфганг. И даже страшно себе представить, чего лишился бы мир, если бы Анна и Леопольд не уберегли своего Вольфганга!

К моменту его рождения Леопольд уже был признанным музыкантом и педагогом. Изданная им в 1756 г. школа скрипичной игры считалась лучшим пособием своего времени, пользовалась большим успехом не только в Австрии, но и во Франции, Голландии, других странах и выдержала не менее десяти изданий. Но материальный достаток семьи был невелик.

«С тех пор как вы родились, и даже раньше — с того времени, как я женился, мне приходилось очень туго, — писал Леопольд повзрослевшему сыну. — Нужно было прокормить жену и семерых детей на какие-то двадцать флоринов ежемесячного заработка, выдерживать рождения, болезни и смерти. При таких расходах, если о них поразмыслить, ты поймешь, что я не только ни единого пфеннига не потратил на самое малое развлечение, но, при всех ухищрениях и тяжелой работе, никогда не мог выбиться из долгов».

Оба выживших ребенка были так музыкально одарены, что воспитание их музыкального таланта со временем превратилось в высшую цель и смысл жизни Леопольда. Опытный педагог, он сразу понял, что в его крошечном сыне скрывается гений и что ему, отцу, предстоит трудная задача развить его. Леопольда можно считать счастливым отцом: во-первых, ему довелось стать свидетелем вселенской славы своего ребенка, а во-вторых, ему удалось не дожить до смерти любимого чада, угаснувшего в возрасте всего тридцати пяти лет.

1889 год. Американка Нелли Блай отправляется в кругосветное путешествие, соревнуясь с героем романа Жюля Верна «Вокруг света за 80 дней»

Знаменитый приключенческий роман был опубликован еще в 1872 г., однако смельчаков, желающих побить рекорд его главного героя, не находилось. И вот вызов Филиасу Фоггу бросила бойкая 22-летняя журналистка Нелли Блай. Необычное путешествие своего репортера спонсировала редакция газеты New York World, издателем которой был Джозеф Пулитцер. В день отъезда Блай в газете вышло объявление о предстоящем вояже журналистки с предложением читателям сделать ставки на его результат.

14 ноября 1889 г. круизное судно «Августа Виктория», на борту которого находилась Блай, отчалило от нью-йоркской пристани в 9 часов 40 минут 6 секунд, что было зафиксировано в официальном протоколе. Переплыв Ла-Манш, журналистка немного отклонилась от маршрута и заехала во французский город Амьен, где жил Жюль Верн, чтобы взять у него интервью. Когда писатель получил предупреждающую телеграмму с короткой подписью «Блай», он и представить себе не мог, что претендентом на побитие рекорда Фогга окажется хрупкая девушка. Но, с какой бы иронией поначалу ни отнесся к ее геройству знаменитый фантаст, веривший, однако, в неограниченные возможности человека, его чрезвычайно захватило продолжение этого марафона. А далее были Италия, Египет, Цейлон, Сингапур, Гонконг и Япония.

25 января 1890 г. в 15:51 Блай прибыла в Нью-Йорк. Экипаж доставил девушку в редакцию газеты New York World, где и была зафиксирована продолжительность ее кругосветного путешествия с точностью до секунд: 72 дня 6 часов 10 минут 11 секунд. Таким образом, «рекорд» Фогга был побит.

Это был звездный час Блай. В ее адрес и в адрес газеты потоком шли поздравительные телеграммы. И самой драгоценной среди них оказалась такая: «Я не сомневался в успехе Нелли Блай. Она доказала свое упорство и мужество. Ура в ее честь! Жюль Верн».

За время путешествия журналистки роман «Вокруг света за 80 дней», с момента первого выхода которого прошло 17 лет, был несколько раз переиздан, а тираж New York World резко возрос.

Свои приключения Блай подробно описала в книге «72 дня вокруг света».

1919 год. Красная армия входит в Омск — столицу колчаковского правительства

Советская власть после Октябрьской революции была провозглашена и в Омске, правда, просуществовала недолго. Вскоре Омск стал центром белого движения. В ноябре 1918 г. здесь было образовано Российское правительство во главе с адмиралом Александром Колчаком, получившим титул Верховного правителя, сосредоточившим в своих руках все ветви власти и ставшим главнокомандующим Русской армией.

Летом 1919 г. военное счастье изменило армии Колчака. Красные взяли Челябинск, затем Тобольск, Петропавловск и стремительно приближалась к столице белой России. 13 ноября Омск в спешном порядке покинули пять эшелонов, увозившие Верховного правителя, его штаб и легендарный золотой запас. На следующий день первые части Красной армии вошли в город по льду Иртыша, как по паркету, практически не встретив сопротивления.

После установления советской власти была объявлена регистрация бывших офицеров и военных чиновников. Не оставивших Омск белогвардейцев было столько, что их учет длился целых три дня: офицер приходил в пункт регистрации, но до него очередь не доходила, и он приходил на следующий день. Для многих из них эта поразительная законопослушность и пройденная регистрация горько аукнулись потом политическими преследованиями.

1939 год. Верховный Совет БССР постановляет принять Западную Белоруссию в состав БССР

В ходе Первой мировой войны распалась Российская империя, на территории Северо-Западного края которой проживали белорусы. А 18 марта 1921 г. стало для них черным днем. Тогда в Риге был заключен мирный договор без участия делегации БССР, по которому к Польше отошла почти половина белорусской территории размером свыше 110 тыс. квадратных километров с населением более 4,5 млн. Западная Белоруссия вместе с Западной Украиной стали частью «восточных окраин» (kresy wschodnie) польского государства. Отныне о своих национальных традициях западным белорусам надлежало забыть, они должны были «думать по-польски, учиться по-польски, говорить по-польски и в духе польской государственности». Люди не мирились с таким произволом, но к 1939 г. польским властям удалось окончательно подавить национально-освободительное движение белорусов, костяк которого составляли левые партии и организации. Еще в июне 1934 г. для противников правящего режима в местечке Береза‑Картузская Полесского воеводства поляки построили концлагерь, через который за пять лет существования прошли более 10 тысяч узников.

В сентябре 1939 г. Красная армия начала Освободительный поход. «Советское правительство не может <…> безразлично относиться к тому, чтобы единокровные украинцы и белорусы, проживающие на территории Польши, брошенные на произвол судьбы, остались беззащитными, — говорилось в советской ноте, переданной польскому послу. — Ввиду такой обстановки советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии».

В итоге Западная Белоруссия была полностью занята Красной армией, и обе части Белоруссии — Восточная (БССР) и Западная (польские «кресы всходние») фактически объединились.

В Западной Белоруссии, формально еще отдельной, начали формироваться Советы и проходить народные собрания, итогом деятельности которых стала подготовка юридического оформления воссоединения.

Точку в знаковых событиях поставил Верховный Совет БССР, который 14 ноября 1939 г. принял закон о включении Западной Белоруссии в состав республики. Таким образом территория БССР и ее население увеличились почти в два раза. Белорусское государство получило границы, близкие естественным пределам расселения белорусского народа на протяжении многих веков.

1974 год. Министром культуры СССР назначается Пётр Демичев

С тех пор как три недели назад покончила с собой возглавлявшая ведомство Екатерина Фурцева, пост оставался вакантным. Наконец, 14 ноября на эту должность был переведен секретарь ЦК КПСС по вопросам идеологии, науки и культуры, т. е. фактический руководитель соответствующих сфер жизни советского общества Пётр Демичев. Новое назначение являлось понижением в партийно-государственной иерархии и, естественно, было воспринято назначенцем болезненно. Как наказание восприняли новость и деятели культуры. «Демичева за какие-то партийные провинности разжаловали из секретарей ЦК в министры. Да еще культуры. Самое последнее дело, — вспоминала Майя Плисецкая.

Решение было принято лично Леонидом Брежневым. Вот как вспоминает об этом телохранитель генсека Владимир Медведев:

«Политбюро должно было утвердить Демичева министром культуры. С чем обычно приходят в таких случаях? Поблагодарить Генерального секретаря за оказанное доверие, пообещать приложить все силы, чтобы оправдать… и т. д. Вместо этого Пётр Нилович стал возражать: не может принять подобное предложение, не готов, не компетентен, что-то еще.

Брежнев не очень любил возражения на уровне секретарей ЦК. Ни гнева, ни даже раздражения этот отказ не вызвал, но Генеральный ответил жестко:

— Доводы считаю неубедительными. Вопрос сейчас будет решаться на Политбюро.

Брежнев сидел, Демичев стоял. Весь разговор занял минуты две-три. Пётр Нилович уходил расстроенный…»

На состоявшемся заседании Политбюро в присутствии Демичева Михаил Суслов предложил утвердить указ о назначении нового министра культуры, и все согласно закивали. Сам Демичев, по воспоминаниям одного из участников заседания, «жалко лопотал что-то по поводу того, сколько он сделал для нашей идеологии, говорил, что долго был на партийной работе и назначение ему непривычно, однако он солдат партии…»

Неудовольствие, с которым Демичев воспринял свой перевод с идеологической работы на административную, помноженное на нерешительный характер стареющего чиновника, не могло не сказаться на эффективности его руководства Министерством культуры. Следуя официальной линии культурной политики, Демичев не принимал новаторских течений в театре, изобразительном искусстве, кинематографе, поэтому в период его руководства культурой многие талантливые начинания оказались под запретом.

«После смерти Фурцевой в министерстве многое изменилось, — сетовала много лет проработавшая в этом ведомстве Татьяна Саватеева. — Ни эмоций, ни новых идей… Сам стиль работы стал иным. Даже атмосфера министерства изменилась — кипучая жизнь, которая была при Фурцевой, замерла… В Министерство культуры пришел совсем другой человек — неконтактный, пустой, равнодушный как к проблемам культуры, так и к отдельным творческим личностям… Удивительно равнодушный, безликий и бездеятельный человек, лишь бы ни во что не вникать».

По воспоминаниям Саватеевой, став министром, «Демичев занял целый этаж. В одном помещении ему делали массаж, в другом он обедал. И, конечно же, пользовался особой кухней».

Впрочем, эта черта министра вполне соответствовала новым веяниям в среде тогдашнего партийного и государственного руководства. Подчеркнутый аскетизм в быту, свойственный сталинским временам, сменился стремлением к комфорту и даже роскоши. Тон здесь задавал сам Брежнев.

Но зато как раз эта сторона дела — бытового комфорта — была Демичеву понятна, и он неоднократно помогал писателям и деятелям искусства в решении их житейских проблем. По воспоминаниям Плисецкой, именно Демичев, в нарушение существовавшей иерархии привилегий, устроил в Центральную клиническую больницу в Москве, где лечились высшие партийные деятели СССР, балетмейстера Леонида Якобсона и композитора Родиона Щедрина. В ту же больницу он «прикрепил» Аркадия Райкина. А еще будучи секретарем ЦК, в 1970-м способствовал тому, чтобы уволенному от редакторства Александру Твардовскому были сохранены различные блага и привилегии как бывшему члену ЦК. Тому же Твардовскому и Василию Шукшину содействовал в получении квартир. Пианисту Николаю Петрову дал возможность выехать на гастроли за границу.

При этом Демичев никогда не смел делать ничего такого, что шло бы вразрез со взглядами партийного руководства страны и могло угрожать неприятностями самому министру. Муслим Магомаев, сравнивая его с Фурцевой, говорил: «Человек мягкий, тонкий. Но ему не хватает ее мужества».

Вероятно, именно эти характеристики помогли Демичеву не только благополучно просидеть в кресле министра почти 12 лет, до июня 1986 г., но занять после этого формально более высокий и менее хлопотный пост первого заместителя председателя Президиума Верховного Совета СССР.