ТАКАЯ ИСТОРИЯ. ШТАЛАГ-352. Военнопленных размещали по национальному признаку
- Подписаться на
Шталаг-352 принято называть лагерем советских военнопленных. Но были в нем представители разных стран, даже тех, кто сначала воевал на стороне Гитлера. О национальном составе лагеря говорили в шестом выпуске проекта «Такая история. Шталаг-352», сообщает корреспондент агентства «Минск-Новости».
При попадании в лагерь военнопленных сортировали по воинскому званию. Офицеры и рядовые содержались раздельно. Делили и по национальному признаку. Все проходили строгий допрос.
– Выяснялись подробности относительно дислокации советских войск, которые могли знать попавшие в плен, – рассказывает директор Национального агентства по туризму, историк Дмитрий Морозов. – Много личных вопросов задавалось. Даже до девичьей фамилии матери. Так старались установить и выявить евреев. Прошедших через зону фильтрации и оказавшихся в зоне лагеря военнопленных размещали по национальному признаку. Выходцев из азиатских республик селили в отдельные бараки. Выходцев из России и Белоруссии отправляли в одни бараки. Украинцев селили в отдельный барак. Евреев помещали отдельно. Долго их не держали и вскоре отправляли на одну из точек, где проводились экзекуции. Расстрел был одним из самых простых вариантов для попавшего в плен еврея или комиссара. Они подлежали максимально быстрой показательной смерти.
Военнопленные еврейской национальности, которым в случае выявления грозила верная гибель, скрывали происхождение. Пробовали записаться татарами или азербайджанцами, при допросе старались аккуратно выговаривать слова.
«Мои товарищи по несчастью предупредили меня, что я, как еврей, обратил на себя внимание, и предложили покинуть лагерь вместе с группой больных чесоткой, которую готовили к отправке в Минск. С этой группой я прибыл в Минск, это было в конце 42-го – начале 43 года. Прибыли мы в лагерь, на воротах которого висела надпись: «Липптор». В лагере меня поместили в лазарет. Сторонился всех, боясь, что мое грассирующее «р» выдаст меня. Я старательно подбирал слова без буквы «р», – вспоминал бывший военнопленный Эльперин.
Украинская история в Шталаге-352 – неоднозначная. Документы гласят: «Из приказа № 85 комендатуры Шталага-352 об украинских подразделениях охраны. С четверга 25 июня 1942 года 165 военнопленных украинцев назначаются как вспомогательные подразделения охраны. Эти украинские вспомогательные команды охраны должны быть поставлены на продовольственное довольствие временно исполняющих должность. Они будут получать также по мере надобности установленные нормы табака и маркитанские товары».
Но не все украинцы оказались предателями, перешедшими на сторону оккупантов.
– Охрану концлагеря осуществляли три подразделения украинской охраны и одно немецкое, – говорит прокурор Фрунзенского района Андрей Мурашко. – Действительно, была украинская охрана, но говорить о том, что все украинцы плохие, – неправильно. Был такой момент. Немцы собрали 6 тысяч украинских военнопленных, сказали, что отпускают. Мол, идите в баню и помойтесь, приведите себя в порядок. Их загнали в холодное помещение и держали там неделю без воды и еды. Из тысяч выжило только чуть более 500 человек. Действительно, охрана была украинская. Но были и украинские военные, которые сражались за Советский Союз, за правое дело.
Кстати, и в украинском батальоне были те, кто отказался сотрудничать с немцами. Многие из них уже весной 1943-го ушли в лес к партизанам.
В августе 1942 года был приказ наказать некоего Игната, который допустил побег 9 военнопленных. Известно, что в самом крупном в истории шталага побеге 30 июня 1943 года помощь беглецам оказывал военный техник из украинского полицейского батальона Иван Сорока. Он снабдил военнопленных двумя пулеметами, четырьмя винтовками и несколькими сотнями патронов.
Осенью 1943 года в Шталаге-352 появились итальянцы. После выхода Италии из гитлеровской коалиции и из войны отказавшиеся продолжать борьбу на стороне Германии попали в разряд интернированных.
Из приказа Верховного командования вермахта об обращении с солдатами итальянских Вооруженных Сил и милиции от 15 сентября 1943 года:
«Итальянские солдаты должны ясно заявить, хотят ли они дальше воевать на нашей стороне или примут участие в измене правительства Бадольо. Кто не за нас, тот против нас – и становится в соответствии с этим военнопленным (без принятия во внимание возможно имеющихся немецких наград)».
10 тыс. интернированных итальянцев попали на территорию Беларуси. Половина из них оказалась в Шталаге-352.
– Известно точно, сколько их попало в 1943 году в лагерь, – говорит Д. Морозов. – В Масюковщину доставили 5 тысяч итальянцев двумя партиями в полторы и 3,5 тысячи. Неизвестно, сколько именно их было эвакуировано, но, судя по воспоминаниям выживших итальянских интернированных военных, совсем немного. В самом лагере перед бегством летом 1944 года в лазарете немцы оставили лишь 120 итальянцев. Тех, кого не собирались брать с собой, просто уничтожали. Например, сжигали барак вместе с запертыми итальянскими интернированными военными. Немцы их очень недолюбливали. Считали предателями тех, кто с оружием в руках осенью 1943 года выступил против нацистов. Итальянцев разместили на тех же условиях, как и советских военнопленных.
Полураздетые, голодные, они не выдерживали морозов. Отношение немцев к ним было нечеловеческое.
Из приказа Верховного командования вермахта об отношении к интернированным итальянцам от 27 февраля 1944 года:
«В связи с многочисленными жалобами на лень интернированных итальянских военнослужащих фюрер требует, чтобы они командами охраны принуждались к самой напряженной работе с помощью острых мер, а при нерадивости – и с использованием жестких методов. Только полностью удовлетворительная работа дает право на полные нормы питания».
В момент освобождения советскими войсками лагеря в лазарете были спасены всего лишь 98 итальянцев, находившихся в крайне тяжелом состоянии.
Большинство останков итальянских интернированных после окончания войны были переданы Италии и перезахоронены. Но некоторые до сих пор покоятся вместе с советскими собратьями по шталагу на мемориальном комплексе «Масюковщина». Рядом с ним Крестовоздвиженский храм, где постоянно молятся об упокоении усопших военнопленных.
Единая судьба и испытания выпали на долю тех, кто оказался в Шталаге-352. Но даже в этих нечеловеческих условиях выкристаллизовались люди. О самых ярких именах узников шталага разговор пойдет в следующей программе.
Смотрите также:
