Народная артистка Нина Ломанович: «У меня такая работа, от которой отдыхать совершенно не хочется»

Сразу два юбилея празднует 27 августа главный хормейстер Большого театра Беларуси, народная артистка Беларуси, кавалер ордена Франциска Скорины, лауреат Государственной премии нашей республики Нина Ломанович. 25-летней девушкой она пришла в Большой театр ровно 45 лет назад. Корреспондент агентства «Минск-Новости» поговорила с артисткой о театре, ее творчестве и женственности.

Нина Иосифовна гордится, что она ученица народного артиста Беларуси Алексея Когадеева, который не боялся рисковать и давал своим ученикам работать самостоятельно. У нее такая же система: если человек хочет чему-то научиться, обязательно научится.

— Если сравнить себя прежнюю с нынешней, насколько вас изменил театр?

— Театр, конечно, меняет людей. Студенткой Белорусской государственной академии музыки (на тот момент консерватории) я пропадала в этих стенах, ведь педагогом был народный артист Беларуси Алексей Когадеев — главный хормейстер Большого театра. Вспоминаю огромную сцену, большую труппу, и это меня сразу совершенно потрясло: хор, оркестр, солисты… Сейчас помогает огромный опыт, а тогда все было ново. Сценический оркестр называется «банда», и моя первая работа была дирижировать им. Волновалась безмерно! А консерваторию оканчивала уже с собственной хормейстерской работой — оперой «Дон Паскуале» Доницетти.

До сих пор у меня нет самоуспокоенности. Каждый спектакль — стресс, ведь во время живого исполнения с человеческим голосом всякое может случиться. Очень люблю процесс репетиций, он для меня даже ценнее, чем спектакль. Волнительно, когда с первых нот рождается произведение.

У нас в репертуаре почти 30 опер, большинство из них идут на языке оригинала. Нужно просматривать их и исполнять с новыми эмоциями.

— Не могу поверить, что в детстве вам не хотелось петь на сцене.

— В Мозыре, где жила наша семья, папа купил пианино «Беларусь», и я занималась с учителем на дому, а потом в музыкальной школе. Все время пела в вокальных ансамблях, путь мне был в музыкальное училище на хоровое отделение, но потеряла голос во время мутации. Когда нельзя петь и нужно переждать, родители и педагоги это должны знать, но в моем детстве не было учителя, который бы помог и объяснил это. Теперь я всю жизнь связана с хором, очень люблю певцов, понимаю, что это тяжелый и нервный труд. Исполнители — вот мой инструмент.

— Может ли человек со средними данными добиться успеха или лучше изначально взять талантливейшего и развивать его?

— В хоре есть очень хорошие голоса, но не все могут петь сольно, выдерживая эмоциональные нагрузки. Ценю людей, которые музыкальны и поют с понятием. Мы подбираем тех, у кого полный диапазон голоса, красота тембра и высшее музыкальное образование. В другом коллективе можно открыть ноты и петь по ним. У нас же обязательно знать на память, а репертуар огромный. Его учить нужно несколько лет. Долго готовим артистов хора, и они очень ценны для нас. Для оперы нужно время «впевания», чтобы исполнитель не задумывался на сцене, какую ноту взять, чтобы все получалось само.

— Расскажите о том, как совершенствовались в профессии.

— У каждого хормейстера есть свои приемы, о которых не прочтешь в книжках, они приходят с опытом. Помогло и то, что училась у Алексея Кагадеева и пела в студенческом хоре у Виктора Ровдо, работала с различными дирижерами. Накапливались знания и опыт.

— Часто ли артисты хора могут получить от вас похвалу?

— Я редко хвалю, но, когда перестаю профессионально слушать выступление и ощущаю мурашки на коже, сжимается горло и выступают слезы, говорю об этом. Нужно отдавать все, как будто больше не дадут выйти на сцену, — и тогда зрители почувствуют это. И все равно на завтра расскажу о недостатках исполнения, и мы поработаем над ними.

На художественном совете обсуждаем репертуар, и слово хормейстера имеет значение, но мы один из коллективов театра, поэтому исполняем его репертуар, а когда делаем сольные концерты, программу выстраиваю сама.

— Умеете отдыхать от музыки и человеческого общения?

— У меня такая работа, от которой отдыхать совершенно не хочется. (Улыбается.) От забот отвлекаюсь за городом, на даче. Также очень нравится гулять по красивому Минску.

— Поделитесь, пожалуйста, своим секретом красоты.

— Ухоженность — это постоянный труд. Женщине важно выглядеть аккуратно, иметь красивую осанку, обладать хорошим вкусом. Люблю высказывания Оскара Уайльда. Согласна с тем, что пороки, а в особенности зависть и злость, заметны на лице. Не важно, какой фигурой наделила тебя природа, главное — какой ты человек. Обожала актрису Наталью Гундареву, женственную и привлекательную.

— Вы наверняка определились, в чем для вас смысл жизни?

— Он для меня в умении отдавать. Важно любить свое дело и передавать способности. Репетирую, затрачиваю силы, если хор понимает то, что я передаю, — это великое счастье, он мой инструмент, все впитывает и выдает результат, который хочу.

Горько, если что-то не получается, к счастью, многое удается. Работа — увлекательный и бесконечный процесс. Хочу, чтобы в театре было больше русской классики. Звучали произведения Сергея Рахманинова, Дмитрия Шостаковича, Сергея Прокофьева и Модеста Мусоргского. Надеюсь, что дождусь этого момента.

Справочно

Нина Ломанович окончила Белорусскую государственную академию музыки (класс доцента, народного артиста Беларуси Алексея Когадеева).

С 1976 года — хормейстер, с 1993-го — главный хормейстер Большого театра Беларуси.

Творческим достижением хора во главе с Н. Ломанович стал высокий профессиональный уровень исполнения сложных по объему и исполнительским задачам хоровых партий в многочисленных операх, среди которых «Борис Годунов» и «Хованщина» Модеста Мусоргского, «Набукко» и «Аида» Джузеппе Верди, «Снегурочка» Николая Римского-Корсакова, «Турандот» Джакомо Пуччини, «Князь Игорь» Александра Бородина, «Дикая охота короля Стаха» Владимира Солтана.

Фото предоставлены Большим театром Беларуси

Смотрите также: