Удобство важнее условностей. Как кроссовки «разошлись» по всему миру
Как кроссовки — обувь, предназначавшаяся только для спортсменов, стали массовыми и изменили взгляды советских людей на моду и стиль, читайте в материале корреспондента агентства «Минск-Новости».
Чтобы красться
Предшественники кроссовок — парусиновые туфли с каучуковой подошвой — появились в конце XVIII века. Но они были жесткими. В 1840-х Чарльз Гудиер разработал вулканизированную резину, что привело к появлению гибкой подошвы. Помните рассказ «Пестрая лента» Конан Дойля? Там Ватсон отправляется на поимку преступника в туфлях, которые именовал теннисными. Состоятельные люди использовали их как раз для этой игры. Называли их и кедами или сникерами (to sneak — «красться»). Тогда казалось, что лучше ничего не придумаешь: парусина для водонепроницаемости и резина для сцепления. Их чистили зубным порошком, дабы восстановить абсолютную белизну.
На Западе уже в 1910-м туфли из парусины стали символом контркультуры и индивидуальности. Их носили знаковые фигуры: музыканты, писатели, журналисты и спортсмены.
В СССР солидным людям ходить в парусиновых туфлях было неприлично. К тому же из-за распутицы и бездорожья, царивших в первой половине ХХ столетия даже в городах, тряпичные ботинки считали непрактичными.
Утерли нос Гитлеру
В 1917 году фирма Маркуса Конверса выпустила спортивную обувь для популярного в США баскетбола. Очевидцы считают эту линейку явлением — ее надели американские баскетболисты.
Потом инициатива перешла к Адольфу и Рудольфу Дасслерам, которые открыли компанию, выпускавшую обувь с шипами — прототип футбольных бутс. Сперва их использовали легкоатлеты. Перед XI Летними Олимпийскими играми, проходившими в 1936-м в Берлине, братья успели понять: политика национал-социалистов — зло. Они подарили дюжину своих изделий чернокожему американскому атлету Джесси Оуэнсу. Тот выиграл в них забеги на 100 и 200 м, соревнования по прыжкам в длину, эстафету. Завоевав четыре золотые медали, обрел всемирную известность. Гитлер был вне себя от ярости, ведь Дасслеры жили в Германии. В 1948-м тандем братьев распался. В результате мы получили две известные марки, которые популярны и сейчас.
В послевоенные годы уже французские компании начали выпускать обувь для каждого вида спорта.
«Два мяча»
В Союз сперва прибыли кеды. В 1930-х эту обувь стали производить в Ленинграде на фабрике «Красный треугольник». Но объемы были малыми, только для спорта. Затем в 1957-м их увидели на ногах иностранцев на VI Всемирном фестивале молодежи и студентов. В СССР срочно запустили крупную линию под названием «Обувь спортивная, резинотекстильная». Потом в свободной продаже появились китайские кеды «Два мяча». Они стали символом молодежи. Главный герой ленты «Приключения Электроника», Волк в одной из серий «Ну, погоди!», Шарик из мультфильма «Каникулы в Простоквашино» ходят в них.
Репортер из Штатов Билл Эппридж, приехав в Москву в 1967 году, заметил: юноши и девушки повально ходят в кедах. Наверняка он бывал только в центре, где на сейшены собирались продвинутые ребята, которые обменивались пластинками, исполняли на гитарах песни The Beatles, пойманные в радиоэфире. А на окраинах столицы и в провинции подростки носили летом сандалии, а зимой ботинки. Лишь к середине 1970-х кеды уже были доступны во всех магазинах советской сети «Спорттовары». Ходить в них по школе, за исключением спортивного зала, поначалу запрещали. Позже аналогично реагировали на дефицитные кроссовки. Заявившегося в них школьника чаще всего ждало замечание от завуча. Тем же, кто пытался отстаивать право на самовыражение в одежде, могли поставить неуд по поведению.
Тем не менее во второй половине 1970-х Союз готовился к проведению Олимпиады-80 и купил у французского филиала Adidas лицензию. В Киеве, Тбилиси и Ереване открылись предприятия, где шили такие кроссовки для советских спортсменов. При работе трех заводов в СССР обувь просачивалась на черный рынок. К тому же ее распределяли среди команд и тренеры, а завхозы были не против продать лишнюю пару за крупную сумму. Примечательно, что у потребителей котировались ереванские и тбилисские, а вот киевский адидас не выдерживал критики. Изделие из синей замши с тремя знаменитыми полосками по бокам нещадно «плакало» краской. Носки и даже ноги после первого ношения выглядели так, словно на них опрокинули чернильницу. Сразу появились частушки и поэзия высокого стиля:
Стал я вдруг значительно проворней,
Мне бандит не страшен, что мордаст,
Потому что я в отличной форме —
На ногах кроссовки «Адидас».
Появились они и в кино. В фильме «Курьер» (1988) в кадр попали несколько разновидностей советских моделей. Иногда эта обувь несла смысловую нагрузку. В ленте «Влюблен по собственному желанию» (1982) авторы надели на пьющего токаря дорогой импорт, потому что герой — бывший спортсмен союзного значения.

Юрий Гагарин в кедах
Отдельная страница в истории — лидские кроссовки ЛМ17. Их презентовали в продаже в первой половине 1980-х. Очевидно, что дизайнеры вдохновились творением Дасслеров. Ходили люди и в них. Однако подростки относились к марке скептически. Не потому, что она отечественная. Складывалось ощущение, что ее недодумали, недоработали. А может, технологам не хватило свобод в условиях советского производства…
В середине 1980-х в специализированных магазинах можно было случайно увидеть болгарские, чешские и китайские кроссовки, постоять за ними в очереди и приобрести их. Последние сильно отставали в качестве. Те, у кого водились деньги, по высокой цене приобретали у перекупщиков немецкие. Рынок постепенно наполнился продукцией. Стало реальным купить и ширпотреб, и спортивную обувь от брендов в зависимости от возможностей.
Исчез стереотип, что кроссовки нельзя надевать с пальто, юбкой и костюмом. Носят даже с солидной тройкой. Удобство оказалось важнее условностей.
Читайте также:
Избил Станислав Любшин, а муж едва не сжег в танке. Судьба и роли Любови Румянцевой
Как в Советском Союзе появились сезонные работники, и почему их называли рвачами
Его спас Минск: как Георгий Жжёнов вернулся в советский кинематограф после ссылки
Ностальгия по прошлому. Вспоминаем самые популярные минские магазины советских времен
Стахановцам устраивали «темные». Почему рабочее движение ставили под сомнение