«Воздух там совсем другой». Работники агентства «Минск-Новости» — о первом визите в Хатынь
- Подписаться на
В среду, 22 марта, исполнится 80 лет Хатынской трагедии. Накануне скорбной даты работники агентства «Минск-Новости» вспомнили, какие эмоции переживали во время первого визита на мемориал.
Сергей Пятковский, экс главный редактор «Вечернего Минска», корреспондент издания:
– С мемориальным комплексом «Хатынь» я познакомился здесь, в Минске. Произошло это в субботу, 5 июля 1969 года. Тогда праздновали 25-летие освобождения Белоруссии от немецко-фашистских оккупантов. Столица ярко украшена, всюду флаги, растяжки, транспаранты. Во всех уголках города проходят праздничные мероприятия. Но в тот день минчане отправились не на гуляния, а на площадь Победы. Я, старшеклассник, тоже там. На площади — тысячи горожан. Тогда она еще была в форме круга. Все стояли около дороги в тишине. Не звучали лозунги и песни. Только тишина. Детвору и молодежь пропускали вперед, поближе к кругу, прошел и я. Солдаты в парадной форме, бронетранспортер, черные правительственные машины. И тишина, только слышно, что говорит диктор. Там во время торжественно-траурного митинга я впервые прикоснулся душой к мемориалу «Хатынь». Ощутил людскую скорбь, а не радость открытия – в такой праздничный день 25-летия освобождения БССР. Видел, как вышел заместитель Председателя Совета Министров БССР Владимир Лобанок и зажег факел от Вечного огня. Как перенес его в чашу, установленную на бронетранспортере. Все так же в молчании автоколонна двинулась по нынешнему проспекту Независимости в сторону Комаровки. Вслед за ней потекла и людская река. Минчане посчитали своим долгом пройти хоть сотню метров по проспекту, провожая в Хатынь Вечный огонь. Я остался в городе и два дня гулял по праздничному Минску. Мне тогда было 15 лет.
Уже потом, когда впервые с экскурсией попал в Хатынь, понял, почему минчане тогда молчали у Вечного огня. Взрослые знали, что такое трагедия белорусских деревень. Понимали, что там увековечили всех родных и близких, знакомых и друзей — всех тех, кого уничтожили оккупанты.
Каждый раз, когда я приезжал в Хатынь студентом, журналистом, пред глазами всплывал тот митинг и Вечный огонь в чаше на броневике. Еще на входе в мемориальный комплекс вокруг становилось так же тихо, как тогда было в Минске у площади Победы.
Алена Родовская, ведущая «Радио-Минск»:
– Не зря на экскурсиях говорят, что Хатынь нужно посетить три раза в своей жизни: в детстве, став родителями и в старости. Каждый раз мемориал будет открываться заново, показывая то, что не способен понять человек в силу своего жизненного опыта.
Я много раз бывала в Хатыни и как обычный посетитель, и как корреспондент. Но всегда чувствовала там практически осязаемое присутствие смерти. Это не метафора. Воздух там совсем другой. Даже спустя 80 лет после трагедии кажется, что чувствуются едва уловимые нотки дыма от пожарища. Витает какой-то невыносимый сладковатый аромат, от которого подкатывает ком к горлу.
Первое мое знакомство с Хатынью произошло как раз в детстве. Ехала туда с минимальными знаниями. То, что я увидела на той экскурсии, повергло меня в шок. Ты счастливый ребенок, который живет в мирное время. Войну воспринимаешь через призму просмотренных героических кинолент. А тут открывается страшная правда о войне. Оккупанты убивали женщин и детей. Детей! Ты не можешь понять, как можно взять и убить ребенка! Неужели у кого-то поднимется рука выстрелить в веселого жизнерадостного мальчишку или девчонку? Такого, как ты, твои друзья во дворе, твои одноклассники. А здесь, прямо на этом месте, изверги заживо сожгли 75 детей! Это за гранью детского понимания. Именно там пришло осознание того, что жизнь слишком хрупкая. Что это важнейшая ценность для любого человека. Как и то, что нужно стараться все делать так, чтобы у мамы не было слез на лице. Например, не убегать со двора.
Александр Шурмелев, сотрудник мультимедийного отдела агентства:
– Скажу честно — свой первый визит в Хатынь я помню прекрасно. Это было в 1984 году. Целый класс с родителями из Могилева отправился в Минск на экскурсию. Мне было 13 лет, и в памяти остались только долгая дорога и пейзаж за окном.
Посещение мемориального комплекса было в самом конце экскурсии после знакомства со столичными площадью Победы и старым музеем Великой Отечественной на Октябрьской площади. Приехал в Хатынь уставшим, хотелось быстрее домой. А впереди еще часа четыре болтания в автобусе… Вернуться должны были глубокой ночью.
Атмосферу Хатыни как места скорби ощутил только тогда, когда приехал на мемориальный комплекс самостоятельно. Понял, что ехать надо с экскурсией конкретно в Хатынь без посещения иных достопримечательностей. Даже связанных с историей Великой Отечественной или геноцидом белорусского народа. Иначе в памяти о первом визите почти ничего не останется.
Александр Новиков, политолог:
– Я родом из Ленинграда. Поэтому первой ассоциацией с Великой Отечественной стало слово «блокада». С самого раннего возраста каждый ленинградец знал, что городу довелось пережить неописуемый ужас. Даже в яслях показывали кусочек хлеба и объясняли, что в войну это была еда на весь день! И ничего другого не было – ни каши, ни чая с печеньем, ни фруктов. Только чай и краюха хлеба. Остались в памяти и таблички, призывавшие ходить по другой стороне улицы во время обстрела. Многие ленинградцы специально переводили детей на безопасную сторону улицы, поясняли, почему делают это.
В Беларуси появилась новая ассоциация – «Хатынь». Дедушка предложил посетить мемориал. Я тут же прочитал о нем все, что смог отыскать в домашней библиотеке. 1977 год, мы едем в «запорожце» по «Логойке». Кругом лес – и вдруг появляется серый гранит «Хатынь». Сворачиваем, и я начинаю считать километровые столбы. Воображение рисует огромный мемориал, который откроется перед глазами. Но нет. Обычная серая автостоянка, серые дорожки, по которым мы идем. Тишина. И тут как ножом по сердцу – немецкая речь. Аж вздрогнул. Это была экскурсия из ГДР. А воображение стало рисовать картины военного времени.
Домой возвращался, четко понимая, что война — это ужас и боль, блокада и Хатынь, а не танцы и песни в минуты затишья на фронте, как показывали в кино.
Справочно
История Хатыни известна до мелочей. Факт преступления зафиксировали всего спустя три дня после трагедии, когда и похоронили хатынцев, установив над их братской могилой три креста. Досконально изучили последний день жизни деревни в начале 1960-х, когда создавали мемориальный комплекс. 22 марта 1943 года каратели уничтожили деревню Хатынь практически со всеми ее жителями. В тот роковой день погибло 147 жителей деревни: женщины, старики, дети. В пламени погиб Толик Яскевич, которому исполнилось всего 7 недель!
Двоюродные сестры Юлия Климович и Мария Федорович уцелели. Но прожили они еще два месяца. Их, обгоревших, приютили жители хутора Хворостени, как могли – подлечили… В мае нагрянули каратели… Одна из выживших в Хатыни заживо сожжена вместе с приютившей семьей, а тело второй подняли из колодца на хуторе… Они стали 148-й и 149-й жертвой.
Смотрите также:
