«Денег на все не хватает». Чем живут минский кошачий приют «Суперкот» и его 142 постояльца?

Корреспондент агентства «Минск-Новости» пообщался с волонтерами приюта «Суперкот», чтобы узнать, что мотивирует людей безвозмездно помогать животным в свободное время и чем живет самый большой приют в городе.

Мы заходим в старое ветхое здание на ул. П. Бровки. На первом и втором этажах — обычные офисы. И только в конце коридоров есть четыре помещения, в которых живут 142 кота.

— Чем вы занимаетесь в приюте?

Маша: Я дежурный первой комнаты, пришла на уборку.

Марина: А я — на первом этаже. Уборка, кормежка, уход за котами — все на мне. Если нужно, ездим в ветеринарные клиники.

Маша: В общем, все, что вы делаете дома со своими котами, мы делаем здесь, только в большем масштабе.

— Чем занимаетесь помимо волонтерства?

Марина: Работаю в сфере медицины.

Маша: Я флорист.

— Давно начали ухаживать за бездомными животными?

Маша: Три года назад.

Марина: Девять лет назад. В «Суперкоте» почти с самого начала.

— Почему вы начали заниматься волонтерством и тратить именно на это свое свободное время?

Марина: Наверное, есть какая-то потребность сделать чью-то жизнь чуточку лучше. Я думаю, животные — самая обездоленная прослойка «населения». Пусть меня не поймут неправильно люди, но инвалиды, онкобольные, сироты имеют какие-то социальные гарантии от  государства. Они могут на что-то рассчитывать и надеяться. Коты не нужны никому. Особенно в плане государственных программ. У нас их просто не существует. На данный момент это самая беззащитная часть «общества».

— Государство вас никак не поддерживает, не дает социальных выплат?

Маша и Марина: Нет. Все это частная инициатива. Мы существуем лишь за счет неравнодушных людей и их пожертвований.

— Расскажите, как устроен приют.

Марина: У нас четыре комнаты. Две на втором этаже, две — на первом. Еще есть маленькая «карантинная» комната: туда мы сажаем котов, которые нуждаются в карантине или передержке, чтобы оценить состояние их здоровья. После вакцинации, например.

Маша: В комнатах на втором этаже живут коты, которые готовы ехать домой.

Марина: Внизу в основном те, кто находится на лечении по тем или иным причинам. Как выздоравливают, по возрасту мы их стерилизуем, кастрируем, вакцинируем. Ну и ищем добрые, надежные руки.

— Как к вам попадают четвероногие пушистики?

Марина: Подавляющее большинство котов из минской так называемой «усыпалки» — «Фауны города». Также мы забираем с улиц травмированных животных, которые попадают в происшествия. Либо маленьких котят, оставшихся без мамы, что грозит им гибелью.

— Если кот попал в аварию, как вы узнаете об этом?

Марина: В основном через соцсети. Бывает, человек увидит где-то кота. Он размещает объявление, что, например, он может свозить кота к врачу, но нужна дальнейшая помощь. Так мы понимаем, что случилось с котом (перелом, ушиб и т. д.). И уже, согласно назначению ветеринара, лечим.

Маша: В последнее время очень много уведомлений о травмированных котах поступает через Instargam. Люди знают, что наш приют специализируется на травмах, поэтому, когда видят травмированного кота, пишут нам.

— Сколько сейчас в приюте находится котов?

Маша: По последней переписи, в приюте находятся 142 кота.

— Сколько котов в месяц находят дом?

Маша: Тяжело сказать. Допустим, в летние месяцы почти нет пристройства, потому что это период котят. Их на улице очень много, и люди забирают котят оттуда, а не из приюта. Иногда уезжает до 10 котов в месяц, иногда ни одного.

Марина: А есть коты будто заколдованные. Они такие красивые, здоровые, шикарные и ласковые — и их не забирают.

Маша: Например, наш Пончик недавно уехал домой. К нему приходили три раза! Три раза знакомились и не забирали.

Марина: Невзрачных котов вообще не бывает, они все шикарные по сути своей. Но кто-то такой скромной внешности, а в душу западет. И его раз — и забрали. Наверное, каждый кот ждет своего человека.

— А как у приюта дела с помещением?

Марина: Мы раньше снимали помещение только на первом этаже, но в 2014 году был потоп у соседей сверху, где мы сейчас находимся. Произошел разрыв труб.

В одно прекрасное утро пришли девочки, а воды выше щиколотки. Это была катастрофа. У нас было гораздо меньше котов, но все равно. Залили все, животные были в шоке. Слава богу, не случилось никакого короткого замыкания, потому что лилась вода по стенам. Это случилось в феврале, а летом мы начали снимать этаж, когда другая организация съехала.

Мы брали в аренду тепловые пушки, сушили на первом этаже помещение, а здесь сразу сделали ремонт и переехали. Вот таким образом на два этажа и растянулись.

— Есть в планах еще ремонт?

Марина: Ремонт нам нужен постоянно. Вот лампы из строя вышли. Они достались нам от прежних арендаторов и отслужили свой срок. На первом этаже недавно стены красили, но, по-хорошему, надо плитку положить, потому что это самый гигиенический материал. Но выходит очень дорого.

Маша: Мы выбираем между здоровьем котов, пропитанием и ремонтом. На все не хватает.

Марина: Спасибо людям, которые действительно нам помогают. И материально, с ремонтом, и руками. Окна мы сами ставили, здесь до них была рухлядь. Все меняли за свой счет. Кондиционер покупали тоже сами. Потому что другого отопления в здании нет. Трубы есть, но там циркулирует холодная вода. Затраты на все это, конечно, колоссальные. Плюс коммунальные платежи каждый месяц и аренда. Коммуналка выходит зимой около 500 рублей. Аренда — около 600 евро. Мусор тоже платно вывозят, у нас есть контейнер. Все это за деньги, которые жертвуют люди.

Марина: Вот наша четвертая комната. Здесь у нас живут «спинальники». Это коты, которые не смогут больше ходить. Скажем так, качество жизни у них довольно неплохое. Вот у нас есть Жаник и Бумер — они «спинальники», живут тут уже 6 лет. Для них это такая жизнь. Котам вообще не свойственно рефлексировать о смысле жизни. Еще есть коты, которым приходиться принудительно мочу оцеживать.

Маша: Это у нас «генерал». Это не его кличка, его зовут Аполлон. Просто его так прозвали за то, что он строит остальных котов.

Марина: Да, это его звание (смеется).

Марина: Вот у нас в памперсе лежит «ребенок». У него есть отток мочи, а Бумеру и Шарику надо 2–3 раза в день оцеживать.

— Какова вероятность у таких котов, что их заберут?

Маша: Минимальная. Мы и не ставим перед собой такой цели. Потому что все-таки у них специфические потребности, нужен особый уход. Ну живут они у нас и вполне неплохо. Аполлон, вот, умудряется еще и всех построить, несмотря на свое особенное состояние. Он такой парень у нас деловой, боевой, фору даст и здоровым.

— Помните истории интересные про котов, которые нашли дом?

Маша: Один кот жил у бабушки дома. Бабушка умерла, а родственники сдали кота в «Фауну города». Оттуда кот приехал к нам, мы выложили пост с ним в Instagram. Там его увидел бывший сосед этой бабушки. Он приехал к нам в приют и забрал кота.

Марина: А я помню такую историю смешную про Ширли, которая сама себе нашла дом. К нам приехали люди, чтобы забрать рыжего кота. Пришли в комнату с переноской, поставили ее и разговаривали с волонтерами. Пока шла эта беседа, Ширли — маленькая черная кошечка, взрослая, но миниатюрная — залезла в эту переноску, села в конце и притаилась. Мы поговорили, люди посадили рыжего в переноску и пошли в машину. Едут и понимают, что что-то происходит в этой переноске. Открывают ее — и видят две пары глаз вместо одной. Вот так наша Ширли сама нашла себе дом.

— Ее не вернули?

Марина: Нет, хозяева сказали, это судьба. Необыкновенная кошка была, такая ласковая, хитрая.

— Здорово. А волонтеров хватает?

Марина: Нет, не хватает рук. Это наша вечная проблема. Люди приходят и уходят. Еще бы: чтобы убрать одну комнату, надо три часа поработать как минимум. Кто-то раз-два приходит, понимает, что тяжело, и уходит. Кто-то ожидал увидеть здесь что-то более красивое.

— Не думали нанять уборщицу?

Марина: Это вопрос финансов.

Маша: Тогда придется часть этих денег забрать у котов, чтобы платить ей.

Марина: Так и есть. Было бы идеально, если бы кто-то приходил и за плату убирал. Но надо где-то найти на это дополнительные деньги.

— Откуда приходит основная финансовая поддержка — из соцсетей?

Марина: Из Instagram. Еще нам ветеринарные клиники очень помогают, дают скидки на услуги. Мы давно с ними работаем, спасибо им.

— Сколько волонтеров у вас работает сейчас?

Марина: Около 20. Кто-то уходит, кто-то переезжает, кто-то замуж выходит. Жизнь не стоит на месте, движется.

— Бывают драки между котами?

Маша: Конечно, у них между собой высокие отношения. Есть задиры, забияки. Но помогает то, что коты стерилизованы, это градус немного понижает. Нет у них амбиций. Могут друг друга «построить», котят на место поставить, да и все.

— Попадают ли к вам породистые коты? Как быстро их забирают?

Марина: Как-то к нам попали четверо котят британских, один котенок умер. Они у нас очень долго сидели. Последнюю, Шайни, забрали, когда она уже была взрослой кошечкой.

— У вас самый большой приют в городе?

Марина: Да. В основном у всех маленькие приюты с передержками. Домик у «Эгиды», например. Но я сейчас утверждать не буду, остались ли они. У нас когда-то был филиал нашего приюта в Большом Тростенце. Мы снимали маленький домик в частном секторе. Там жило около 20 котов, которые были абсолютно здоровы. Но лет шесть назад отказались от аренды: домик ветшал, печка стала опасной, а вкладывать деньги в чужой дом не было ни возможности, ни смысла. Поэтому филиал закрыли.

---

Бездомным животным «Суперкота» может помочь любой, положив деньги на благотворительный счет.

Подготовила Камилла Жибуля

Читайте также:

Благотворительная акция «Подари «Качели» детям» стартовала в Беларуси