ГЛАЗА В ГЛАЗА. Григорий Рапота — о работе, патриотизме и книгах

В проекте агентства «Минск-Новости» — известные люди с неравнодушным и откровенным взглядом на происходящее и на себя. Сегодняшний собеседник — Государственный секретарь Союзного государства Григорий Рапота.

С чувством обстановки

— У вас, Григорий Алексеевич, два кабинета — в двух столицах, Минске и Москве. Не признаетесь, в каком лучше работается?

— И тот, и другой нравятся, они примерно в одном стиле, подошел срок косметического ремонта — и их привели, так сказать, в чувство… К тому же средства связи сейчас хорошие, есть телесвязь, так что можно проводить совещания, где бы я ни был. Блага цивилизации дают возможность для гибкого взаимодействия.

— А не подсчитывали, сколько километров за месяц приходится преодолевать?

— Когда как. Иногда не так много, иногда приходится часто летать. Эта неделя выдалась довольно интенсивной: в Гомеле было заседание Совета Министров Союзного государства, сейчас я в Минск приехал, потом в Брянске — парламентское собрание… Вообще, я не считаю, что частые командировки — это показатель производительности. Да, поездки нужны, иначе не будешь чувствовать обстановку. Но любому руководителю нужно время для осмысления, для того, чтобы мозговой аппарат поработал. Поэтому, когда говорят, к примеру, про какое-то конкретное лицо, что он на месте не сидит, постоянно в разъездах, у меня возникают сомнения в эффективности его работы. Помните, как Чапаев говорил: где должен быть командир? Иногда ему полезно наблюдать за полем боя и управлять событиями.

— В день рождения Союзного государства, 8 декабря, состоялось заседание союзного Совмина. Какие вопросы, которые наиболее близки-полезны обычным людям, на нем прозвучали?

— Близки — не близки — пусть люди сами определяют. Вот обсуждался вопрос дальнейшего развития Белорусско-Российского университета в Могилеве. Нужно это белорусам и россиянам или не нужно? Нет сомнений в том, что развитие необходимо. Мы же обсуждали, как это сделать. Поэтому будем считать, что это полезная вещь… Я сознательно опускаю бюджетную сферу. Тут поди докажи, что занимаешься нужным делом и тратишь деньги куда надо. Но вот мы три программы приняли. Одна из них принципиально новая — разработка технологий комбикормов. Этим будут заниматься белорусские и российские ученые. В частности, по их расчетам, продуктивность должна повыситься на 30 %. Нужно ли это человеку, который стоит за станком? Наверное, нет, в отличие от животноводов, фермеров, которые вместо 10 кг кормов будут тратить 6 и получать тот же результат. А если еще и дешевле… Или, скажем, интересную программу приняли — ДНК-идентификации. Речь идет о создании базы данных ДНК человека по различным географическим районам. Сугубо научная работа, которая делается в интересах следственных комитетов и Министерства здравоохранения. Вроде бы от самой фундаментальной науки человек ничего сразу не получает. Но если у нас будет такая база данных, то это сделает более эффективной, например, борьбу с эпидемиями… Есть поручение Высшего Госсовета подписать соглашение о взаимном признании виз. Вызвано это тем, что существующая российско-белорусская граница свободна для пересечения гражданами Беларуси и России, но ее пересечение гражданами третьих стран никак не регулируется. В правовом отношении просто никак… Когда мы в Постоянном Комитете лишь прикоснулись к этой теме три года назад, предложив сделать что-то типа шенгенской визы, которая даст возможность свободно передвигаться по всей территории Союзного государства, то это вполне естественно вызвало массу вопросов. Зачем вы эту тему трогаете? Все и так хорошо! Мы же были уверены: хорошо до поры до времени. И вот это время наступило. Как говорили классики марксизма, необходимо, чтобы идея овладела массами… Нужно ли это вообще для людей — белорусов и россиян? Ведь они и так свободно пересекают границу. Но все дело в том, что если мы хотим реально развивать туризм и получать от этого прибыль, если реально хотим развивать бизнес и иные виды взаимодействия с третьими странами, то этот вопрос обязательно надо решать.

Научное сотрудничество — ключевое

— Декабрь — время подведения итогов в каждой серьезной организации. Как вам думается, что самое важное и интересное случилось в деятельности Союзного государства в уходящем году? За что вы порадовались, из-за чего огорчились?

— Отметил бы два события, которые имеют положительный заряд и сейчас, и на будущее. Во-первых, в этом году удалось отрегулировать формулу цены на газ, что до сих пор являлось раздражителем в отношениях между двумя государствами. Это принципиальное решение, и оно очень важно, потому что сразу можно отвлечься на какие-то другие перспективные вопросы. Во-вторых, мы, наверное, впервые в течение года сумели выйти на принятие решения сразу по шести союзным программам. Это создает залог сбалансированности бюджета, потому что в течение многих лет мы использовали не весь бюджет. Для того чтобы реализовать все средства, решили использовать их на научные программы. К слову, считаю, что научное сотрудничество вообще должно быть ключевым в отношениях России и Беларуси…

Хорошее решение удалось принять по реконструкции Брестской крепости и по созданию мемориала советскому солдату под Ржевом. Думаю, достойно обозначили и свой интерес к 500-летию белорусского книгопечатания — хотя Франциск Скорина и белорусский просветитель, на самом деле это человек мира. И в России его тоже считают своим в силу того, что он первый начал издавать книги на кириллице.

Но знаете, культура вообще-то может развиваться и без нашего участия, здесь такое взаимное притяжение, что просто надо иногда чуть-чуть организационно или материально помочь, привлечь внимание к чему-то…

В сфере же экономики с учетом нашей модели роль государственных институтов велика. Можно сказать, мы создали механизм по снятию барьеров в развитии экономики. Где-то он работает лучше, где-то — хуже, но он есть, и есть первые обнадеживающие результаты. И, даст бог, мы внесем свой вклад в развитие торгово-экономических отношений.

Что не удалось? У нас нерешенных задач больше, чем решенных. Скажем, вопрос единой структурной промышленной политики — прежде всего потому, что не существует до конца четкого представления, что это за единая структурная политика. А если нет идеи, нет четко сформулированной задачи, то возникают размытые формулировки планов и направлений.

— Хочу спросить про региональные проекты. Какие из них, поддерживаемые на союзном уровне, достойны особых похвальных слов?

— Мы не занимаемся региональными проектами. Регионы сами ими занимаются.

— То есть вы их не поддерживаете?

— Морально все хорошее поддерживаем. Но зачем вмешиваться в процесс, который идет и без нас? Чтобы просто показать, что мы тоже в этом участвуем?.. Создали, скажем, на Вологодчине машиностроительный кластер на основе Череповецкого литейно-механического завода и Минского тракторного завода. Сейчас это самое крупное предприятие в России по производству тракторов. Или на Сахалине построили агрогородок. Сейчас там будут использовать опыт белорусских животноводов для выращивания дойного стада. Это все делается без участия Постоянного Комитета, и слава богу! Наш вклад в данном случае заключается в том, чтобы привлечь внимание к тому, что происходит что-то хорошее, пригласить журналистов. Чем больше полезного происходит без участия государственных институтов, тем лучше!

И еще. Я лично присутствовал на совещании, где глава Российского государства говорил губернаторам о том, что вопросы взаимоотношений с Беларусью и со странами СНГ в целом — это тема, где не надо ждать каких-то указаний. Работайте, получайте от этого пользу, развивайте и не ждите указаний. И разрешений. Полная свобода действий. Это самое продуктивное, что может быть в этой ситуации.

— В год столетия Октябрьской революции много говорят о революционных и эволюционных возможностях развития общества. Скажите, Григорий Алексеевич, эволюционное, поступательное развитие Союзного государства вас во всем устраивает или иногда хочется что-то (или кого-то) встряхнуть?

— Многим хочется всё и сразу — нам же «по щучьему велению» надо, мы не привыкли к ежедневной кропотливой, не дающей быстрого результата работе. Что сделаешь со славянской природой? Мы ж не китайцы…

Почему я должен хотеть кого-то или что-то встряхнуть? Этого должны хотеть прежде всего сами люди, должны хотеть руководители любого уровня — от министров до президентов. Хочется, конечно, что-то сделать быстрее, но при этом важно видеть пределы возможного. Иногда инициативное в чем-то ускорение может не вписываться в какую-то политическую линию, и это, кроме раздражения, ничего не вызывает. Безусловно, мы не слепые исполнители и тоже формируем позицию, формируем видение перспектив, предлагаем его. Что-то принимается, что-то — нет.

Меня может только одно огорчать: если Постоянный Комитет Союзного государства не делает быстро, четко и качественно свою работу.

— Когда у вас, Григорий Алексеевич, провокационно спрашивают, когда же Союзное государство сможет стать таким сильным, чтобы с ним считались во всем мире, что отвечаете?

— Для этого надо всем очень сильно этого захотеть — во-первых. А во-вторых, сильным оно может стать, когда будут сильны и Россия, и Беларусь.

Сильное государство, уверен, — это государство, способное создать хороший уровень жизни для своих жителей. Для меня именно это главный показатель.

От Быкова до Эрнандо де Сото

— Сегодня многие признаются в любви к Родине и вместе с тем перестают ощущать истинный смысл этих слов. Что любовь к Родине значит для вас?

— Любить свою страну, оценивать все хорошее, видеть недостатки и стремиться их исправить. Вообще-то я не люблю говорить о патриотизме. Это чувство интимное, если оно настоящее. Это как любовь к матери. Вот как вы ее объясните? Мама ведь может быть кем угодно: и достойным всякого уважения гениальным человеком, и, к примеру, опустившейся личностью, алкоголичкой. Но ты видишь все это, у тебя болит душа, и ты, движимый любовью и состраданием, пытаешься выправить ситуацию, если она плоха. Если же она хороша, восхищаешься и учишься.

— За обилием документов, которые по должности вы должны прочесть и в которые надо вникнуть, чтобы принять решение, время на умные книги остается?

— Стараюсь, чтобы осталось. Вот сейчас прочел три книги нобелевского лауреата Исигуро. К великому сожалению, его раньше не читал, а сейчас прочитал три романа, очень интересных: «Остаток дня», «Не отпускай меня» и «Погребенный великан»… Когда Алексиевич стала нобелевским лауреатом, прочитал и ее работы. Из современных Глуховского люблю, «Метро-2033», последний его роман «Текст» — захватывающий детектив. И хотя к детективам отношусь сдержанно, эта работа с большой морально-этической подоплекой. Хотя я плохо понимаю Пелевина, но три его книги прочитал, по крайней мере, имею представление. Считаю, что он один из лучших мастеров слова. Когда еду в машине, люблю слушать лекции Дмитрия Быкова по литературе. Это просто фантастика, я бы каждому рекомендовал. Ну а тут вдруг захотелось перечитать исторический роман «Чингисхан» Василия Яна. Он так освежает мозги… Автор все-таки историк и при всей авторской литературности дает историческую канву того, что происходило в Центральной Азии.

Потом же надо что-то почитывать из научных и исторических книг. Из последних (тоже бы каждому рекомендовал) — Эрнандо де Сото. Это перуанский экономист, на него часто ссылаются. Это меня и подтолкнуло к тому, чтобы прочитать «Загадку капитала». Или книги Фридриха Листа. Он писал о национальной политической экономии и протекционизме, о том, как соотносятся протекционизм и то, что сейчас называется глобализацией. Или книга «Столкновение цивилизаций» Хантингтона. Кстати, Фридриха Листа любил цитировать Витте — министр финансов, премьер-министр. И, как ни покажется удивительным, целые лекции о нем читал Дмитрий Менделеев.

— Те качества, которые вы цените в политиках, отличаются от тех, которые вы цените в обычных людях?

— Принципиально они не отличаются. Но в политике чем более высокого уровня человек, тем большим набором качеств он должен обладать. Тут и умение работать с людьми, и умение их слушать, и умение выразить свою мысль.

Для меня лично очень важно, что для человека первично, а что вторично. Если он в центр своего внимания ставит другого человека, его благополучие и все остальное этому подчиняет, то для меня это достойный пример.

Времена не выбирают

— Только ленивый не говорит про нынешние трудные времена… Как вы к ним относитесь, к этим трудным временам? Есть рецепт «от Рапоты», как их преодолевать?

— Во-первых, «времена не выбирают, в них живут и умирают», как писал поэт. Время — оно и есть время. Во-вторых, с позиции своего возраста, достаточно большого, должен сказать, что не помню времени, когда бы говорили: вот сейчас у нас все хорошо. Я работал за границей и общался с жителями благополучных, с нашей точки зрения, стран, и никто из них не говорил, что они живут прекрасно. Мне финн рассказывал: «Понимаете, мы после войны выплачивать должны были репарации… Мяса не видели, кроме куриного…» Все в жизни относительно. Многое зависит от того, как воспринимать жизнь. Вы знаете, чем в это время питались в СССР…

Мне нравится мысль Черчилля: успешным может стать тот, кто движется от одной неудачи к другой, не теряя присутствия духа.

 

Читайте также:

• Независимый Вольтер, «закон о невозвращенцах» и дебют Эллы Фицджеральд. Этот день в истории: 21 ноября
• В Заводском состоялся районный этап городского проекта «Родные песни. Споём вместе»
• Как до преклонного возраста оставаться в хорошей форме: советы диетолога
• Строительство социальных объектов в столице и президентские выборы в Беларуси обсудили на «Радио-Минск»
• В БГУ стартовала Неделя студенческой молодежи Союзного государства