Почему под музыку революционных песен 1917-го маршировали даже деникинцы и корниловцы
- Подписаться на
При ближайшем рассмотрении легко выяснить, что многие знаменитые революционные песни 1917-го легли на мелодии, не имевшие отношения ни к России, ни к революции. Подробности — в материале корреспондента агентства «Минск-Новости».
Смело, корниловцы, в ногу
После окончательной победы революции 1917-го семимильными шагами двинулась вперед советская музыкальная индустрия. Зарождалась песенная эстетика молодой страны с ее летучими маршами танкистов, артиллеристов, пилотов, кавалеристов. Появились основоположники жанра: братья Покрасс — Самуил и Даниил, Исаак Дунаевский и десятки других композиторов. Их судьбы складывались по-разному. Но в большинстве своем известные советские мелодисты, воспевавшие социалистический строй, были обласканы властью, ездили на отполированных с воском автомобилях, проживали в просторных квартирах. Получали весомые премии и гонорары. Конечно, не обходилось и без периодических заимствований мелодий на Западе, но в целом среди них было много талантливых маэстро, сочинявших самостоятельно и даровито.
Леонид Радин
А что же было делать большевикам до революции? Они тоже нуждались в музыкальных скрепах. Но заказывать музыку у сочинителей — прислужников царского режима не хотели. Да и денег на это не было. Все перепадающие от случая к случаю средства уходили на бомбочки для метания, печать прокламаций, а остаток — на пропитание. Справедливости ради, надо сказать, что профессиональные революционеры не жировали. Те, кто ближе к «кассе», мягко говоря, не бедствовали. Остальные мыкались по тюрьмам и ссылкам, да и на свободе ютились в комнатушках под крышами (как Раскольников в известном произведении). Но всех, в музыкальном контексте, объединяло одно: духоподъемные мелодии для пения на маевках они просто брали из любых возможных источников, а потом сочиняли на них новые строчки на пролетарский лад. Иногда получалось.
Например, ученик Дмитрия Менделеева — Леонид Радин — защитил диплом в Московском университете по теме винокурения. Но революционные идеи занимали его больше. Он собирал эдисоновские трафаретные машины для оперативного размножения литературы и поставлял их в подпольные социал-демократические типографии. Словом, вел обширную антиправительственную деятельность, за что угодил в Таганскую тюрьму. Находясь под следствием в 1898 году, сочинил то, что некоторые иногда поют и сегодня:
Смело, товарищи, в ногу!
Духом окрепнем в борьбе,
В царство свободы дорогу
Грудью проложим себе.
Вышли мы все из народа,
Дети семьи трудовой.
«Братский союз» и свобода —
Вот наш девиз боевой!..
Кстати, «Братский союз» или «Рабочий союз» — не метафора, а марксистская организация. Музыку для памятной речевки Радин взял из песни, исполнявшейся на стихотворение Ивана Никитина аж с 1857 года. Никитин, в свою очередь, «одолжил» мелодию у немцев. Ее написали студенты, как гимн Силезского землячества в период оккупации Пруссии французами в начале XIX века.
Через 100 лет, в ХХ веке, песня на стихи Л. Радина действительно стала одним из неофициальных гимнов социалистов. А после 1917-го — одним из главных маршей Страны Советов. Сочетание слов и музыки так восторгало, что хит стали адаптировать для себя все противоборствовавшие стороны. Корниловцы пели: «Смело, корниловцы, в ногу…». Любопытно также, что историческое кольцо замкнулось. Русскую версию услышали в Германии. Герман Шерхен сочинил прусский коммунистический вариант: «»Братья, к солнцу, к свободе!». Позже, песенку подхватили и нацисты, напичкав текст собственными символами.
Кому это нужно
Не менее занятна история революционного шлягера «Смело мы в бой пойдем».
Все началось с того, что в 1902 году в сборнике цыганских мотивов текст песни опубликовали с клавиром без упоминания автора. Слова были такими:
Белой акации ветви душистые
Веют восторгом весны,
Тихо разносится песнь соловьиная
В бледном сверканье, сверканье луны.
Романс пользовался популярностью в вечерних салонах. Его пели под гитару, издавали на грампластинках.
После начала Первой мировой войны ритм мелодии ускорили и, маршируя строем, стали петь под нее совсем не о любви:
Слышали деды –
Война началася.
Бросай свое дело,
В поход собирайся!
Мы смело в бой пойдем
За Русь Святую,
И, как один, прольем
Кровь молодую.
В годы Гражданской войны, эту песню подхватила армия Деникина. Но забавно, что по другую сторону фронта распевали ту же мелодию, но с иными словами:
Смело мы в бой пойдем
За власть Советов.
И как один умрем
В борьбе за это.
В застойные брежневские времена острословы шутили: «В борьбе за «это»? А за что конкретно? За какое «это»?». Тут надо пояснить, что если имеется ввиду «как один умрем за власть Советов», то правильнее было бы петь «в борьбе за ЭТУ (власть Советов)». Словом, логический ералаш: умереть «за это» надо, а за что конкретно — сам догадайся.
В 1976 году режиссер и актер Владимир Басов снимал фильм по произведению Михаила Булгакова «Дни Турбиных». Он знал про все мутации песни. Со свойственным ему юмором и в то же время тоской, включил в картину, фрагментарно, все версии текстов на одну и ту же мелодию, от «Белой акации» до «Смело мы в бой пойдем». Естественно, они звучат из уст представителей разных воюющих сил. Вырисовался интересный художественный контекст Гражданской войны: мелодия, как и душа у народа, общая, а помыслы засорены непримиримыми идеологиями. И в борьбе за «ЭТО» каждая из сторон готова сложить голову. Прямо как в стихах Александра Вертинского, написанных в октябре 1917-го, после гибели юнкеров в Москве: «Я не знаю, зачем и кому это нужно, кто послал их на смерть недрожащей рукой. Только так беспощадно, так зло и ненужно опустили их в Вечный Покой!»
Еще материалы рубрики:
«А у песни — тайна…» Как автор шлягера из «Ликвидации» в 1930-е писал сталинские бравурные марши
Сюжету хита Леонида Утесова «Все хорошо, прекрасная маркиза…», оказывается, более 800 лет
Мать хотела отдать автора любовной песни «Бесаме мучо» в монастырь. Девушке было всего 15 лет
«Там, где клен шумит…» Как группа из Гомеля сделала старую неизвестную песню всесоюзным хитом
