РУИНЫ СТРЕЛЯЛИ… Что подвигло 18-летнего Николая Кедышко создать подпольную группу
- Подписаться на
Стрелял с двух рук, был заводилой и обладал артистическим талантом. Что на самом деле подвигло 18-летнего Николая Кедышко создать подпольную группу в годы Великой Отечественной войны, читайте в материале корреспондента агентства «Минск-Новости».
Девчонки заглядывались
Не секрет, что в советские годы в прессе существовала вводная, ставшая традицией: о подпольщиках писать в исключительно пафосной стилистике. От таких текстов и по сей день веет холодом. Словно люди эти, сражавшиеся и погибшие, вовсе не жили, а в малолетстве были отлиты из бронзы. У них не стучали сердца, они не влюблялись, а появились на свет только с миссией олицетворения подвига советского народа. Возьмем, к примеру, Героя Советского Союза Николая Кедышко. В 18 лет он стал начальником штаба молодежного крыла Минского подполья, а в 20 его не стало. Неизвестно даже, где его могила. Некоторые советские авторы давно похоронили молодого человека под грудой махровых газетных штампов: ленинец-сталинец, верный партии пламенный борец, вел непримиримую борьбу под чутким руководством ЛКСМБ… Да никакого ЛКСМБ, ЦК КП(б) Белоруссии после 26 июня 1941 года в Минске и в помине не было! Речь не о бегстве начальства. После первой шквальной бомбежки города 24 июня Сталин дал согласие на общую эвакуацию и распорядился переправить правительство БССР в Могилев. Формально это задокументировано как приказ командующего Западным фронтом Дмитрия Павлова в связи с непрерывным обострением ситуации на белостокско-минском направлении. Руководители БССР выехали из столицы на автомашинах 25 июня в промежутке между 2:00 и 4:30. Их представители еще появятся в оккупированном городе подпольно, примут участие в борьбе с противником, но тем страшным летом 1941-го каждый был сам за себя и своих родных. Хотя известно немало случаев помощи и посторонним людям, оказавшимся в беде.
Но вернемся к личности подпольщика. Присмотритесь к снимку: правильные черты лица, широкий лоб, мужественный взгляд. Стоит добавить, что к 17 годам в 1940-м парень был ростом 193 см! По тем временам, когда средний рост мужчин составлял примерно 170 см, Кедышко выглядел исполином.
Парню рано пришлось повзрослеть. Когда ему было примерно 10-11 лет, отец бросил мать с четырьмя детьми. Коля был старшим. Чувствовал свою ответственность. К тому же были живы бабушка и дедушка по линии матери. А старикам тоже нужно подставить плечо.
Капитан школьной футбольной команды, он обладал качествами лидера и обостренным чувством справедливости. Прекрасно играл на гитаре. Наверняка девчонки заглядывались на него.
После 7-го класса Коля поступил в Минскую школу фабрично‑заводского ученичества № 5. С 1939 года работал каменщиком в Управлении строительно-восстановительных работ Западного окружного военно‑строительного управления. Получал в два раза больше инженера — 800 рублей в месяц. Мука пшеничная первого сорта тогда стоила 2,9 рубля, десяток яиц — 6,5 рубля. Некоторые авторы утверждают: Кедышко работал на возведении главного корпуса Академии наук БССР. Но, судя по аббревиатуре организации, в которой он трудился, как минимум строил генеральский дом (ныне пр. Независимости, 91), а может, доты и дзоты в укрепрайонах. С такими деньжищами Колю считали завидным женихом.
По рассказам внучатой племянницы Николая Кедышко, у парня была любимая девушка — миниатюрная Лида Скуратович: с ней они во время оккупации вместе ходили на задания.
«Набьем морды фрицам!»
Будучи 1923 года рождения, Николай был человеком сталинского поколения, выросшим на советской агитации и пропаганде. Но нельзя забывать, что в ту пору воспитывал не только комсорг, а прежде всего подворотня. Ведь даже в хулиганской среде заложены понятия о благородстве и чести. После первых бомбежек семья безуспешно пыталась покинуть город. Не получилось. Путь на восток оказался отрезан. Вернулись к своему дому № 9 на ул. Антоновской, а его нет и в помине. Прямо в избу угодила немецкая бомба. Кроме собственного разрушенного жилища Коля увидел руины города своего детства и юности. Узнал о гибели одноклассников, друзей, учителей. Сперва с помощью оставшихся в Минске приятелей собрал на развалинах уцелевшие стройматериалы и возвел дом для своей семьи. Оставалась надежда на скорый перелом в войне. Но летом 1941-го этого не случилось. Как рассказывал один из внуков выживших родственников Кедышко, по воспоминаниям его бабушки, ребята, увидев все ужасы, которые совершали нацисты, бросили пацанский клич: «Набьем морды фрицам!»
Довоенная ребятня в 1930-е читала книжки о героях Гражданской войны, в палисадниках играла в Чапаева. Видя, как фашистские патрули шарят по городу, устраивают обыски и облавы и напоказ убивают, 18-летний юноша понял: настало время сражаться не понарошку. Какой бы противоречивой личностью ни был поэт Василий Лебедев-Кумач, про то, как «ярость благородная, вскипает, как волна», он верно подметил.
Эх, Андрюша, нам ли быть в печали?
Уже в сентябре 1941-го Николай Кедышко вместе с приятелем Виктором Авчаровым в его доме на Могилевском шоссе, 56а, принял решение организовать подпольную группу. О том, что нужно действовать именно так, юноши тоже знали из книг о революционном подполье. В условиях войны особое значение имеет моральный дух любой вновь созданной организации. Конечно, не без некоторой юношеской романтики группу назвали «Андрюша» — в честь песни «Эх, Андрюша, нам ли быть в печали? Не прячь гармонь, играй на все лады». Фразы из нее использовали как пароли. Убежденность в справедливом характере собственных действий придавала уверенности и дерзости в поступках.
Дом семьи Кедышко до войны
Вообще минское подполье создавалось стихийно и было подлинно народным. Параллельно действовали десятки независимых друг от друга групп. Какие-то состояли из трех человек, какие-то из 10-15.
Только в ноябре возник Военный совет партизанского движения (ВСПД). Горком, конечно, тоже создали. На слуху фамилии тех, кто входил в его первый состав: Исай Казинец, Василий Жудро, Иван Ковалев, Иван Рогов… Появились и первые в области партизанские отряды. Но на начальном этапе все действовали разрозненно. Пойми, кто среди незнакомых людей подпольщик, а кто предатель (неважно, сломали в гестапо или взяли в заложники близких, а может, изменник по идейным соображениям, из-за ненависти к советской власти). Выжить шансов было мало. И действительно, почти все первые подпольщики погибли. Казинца с другими казнили 7 мая 1942 года в Александровском сквере. В октябре 1942-го — еще один масштабный провал. Единицы успели уйти в леса к партизанам. Ковалева фашисты сожгли в Тростенце. Но вплоть до 1990 года его считали предателем, пока комиссия ЦК КПБ не провела расследование и не проверила факты. Рогов был расстрелян. Сложившуюся атмосферу недоверия друг к другу использовали гитлеровцы, создав миф, будто подполье в Минске инспирировали они же, специально, чтобы выявлять сочувствующих и патриотов. После 1945-го с этим долго разбирались, реабилитировав минское подполье лишь в 1959 году на заседании бюро ЦК КПБ.
В сложившейся обстановке группа Кедышко весь 1942-й общалась тесным кругом и только поэтому смогла выжить. Хотя искала контакты с партийным подпольем. Но не вышло. Ребята способствовали побегам узников из минских лагерей смерти и гетто. Минск в первые месяцы после оккупации был наводнен советскими военными. Кто-то бежал из плена, другие, попав в окружение, добрели до города. Группа помогала им спрятаться или уйти в леса. Печатала и расклеивала листовки со сводками Совинформбюро, за что могли пристрелить на месте. Да и информация в них доносилась архиважная: с 7 августа по 5 сентября советские самолеты девять раз бомбили Берлин, не говоря уже о битве за Москву, после которой войска перешли в контрнаступление.
Пошли в атаку
Основная деятельность группы пришлась на 1943-й. В феврале произошел перелом на фронтах, была одержана победа в Сталинградской битве. Это придавало уверенности в себе. В начале года Николай, пользуясь поддельными документами, покинул город и пришел в партизанскую бригаду «Штурмовая» в Заславском районе. Как указано в официальных источниках, там действовал подпольный комсомольский горком (горком ЛКСМБ). Кедышко требовались оружие, взрывчатка, а еще технические советы профессиональных военных. Когда молодому человеку предложили объединить усилия разрозненных молодежных групп, он здраво отбирал и шлифовал факты. С одной стороны, чем шире круг общения, тем больше шансов столкнуться с провокатором. С другой — таким образом диверсионной деятельностью против фашистов можно охватить весь город. В тот момент он рассуждал, как капитан футбольной команды, делающий распасовку для дальнейших голов. Получив инструктаж, адреса, контакты, пройдя некоторую подготовку, Николай вернулся в Минск. Во всей этой истории самое прискорбное, что накануне активного сопротивления Кедышко не смог вывезти из Минска своих близких.
Вскоре в группе насчитывалось около 300 человек. Конечно, все они не находились в одном месте. Но при необходимости могли друг друга найти. Николай через связных получал важную информацию. Например, стало известно, что в одной из школ, где немцы устроили склад своего обмундирования, на втором этаже хранится оружие. Днем уборщиками на складе работали вчерашние школьники, в частности Леонид Ярош и его сестра Мария. С помощью друзей они вскрыли дверь на второй этаж, перенесли оружие в полуподвал, «забыв» запереть форточку. А ночью распахнули сводчатое окошко, достали автоматы, взрывчатку и увезли. После взорвали на задворках вокзала две цистерны с горючим. Другая группа забросала гранатами колонну немецких машин, уничтожив более 50 гитлеровцев. Всего провели свыше 40 диверсий: взрывы турбины на электростанции № 1 и нефтебазы, двух бензохранилищ, нескольких оружейных складов.
Талант перевоплощения
На самые сложные задания Кедышко отправлялся самостоятельно. Однажды в форме офицера люфтваффе вошел в трамвай для немецких военных, оставил под сиденьем сумку с миной и, якобы увлеченно читая газету, вышел на следующей остановке. Трамвай взлетел на воздух вместе с оккупантами. Обладал Николай и актерскими способностями. Изображая забитого робкого парня, устроился на хлебозавод «Автомат». С тех пор там начали время от времени ломаться электромоторы и тестомешалки. К тому же сгорел гараж с автотранспортом. Но подпольщик так вжился в образ лояльного и трусливого сотрудника, что никто и не заподозрил его в диверсии. В конечном итоге предприятие, поставлявшее хлеб для немцев, вышло из строя на 3 месяца.
Увы, опасения Кедышко оказались небеспочвенными. При таком числе бойцов утечка информации неизбежна. В августе 1943 года в его дом на Антоновской ворвались гитлеровцы. Сам он успел сбежать через окно. Бабушку, деда, мать, сестер Надю, Любу, брата Бориса арестовали. Кстати, сестры были связными, а брат входил в подпольную группу. Выжили только мама Вера Павловна, Надежда и Борис. Вернулись в Минск после войны, пройдя через ад лагерей смерти в Европе.
Его именем названы…
После ареста близких Николаю предлагали уйти в партизанский отряд. Он согласился. Но сказал, что сделает это в ноябре. Еще надеялся вызволить родственников из местной тюрьмы, ведь опыт у него был, и провести последнюю карательную акцию.
6 сентября на воздух взлетел немецкий солдатский клуб — бывший Клуб пищевиков имени Сталина. После войны на этом месте, использовав старые стены и фундамент, построили кинотеатр «Победа».
Зная об арестах друзей и понимая, что за этим следуют пытки и демонстративное повешение, Кедышко наверняка давно для себя решил в случае провала не сдаваться живым. В ночь с 6 на 7 ноября немцы, арестовав трех подпольщиков в доме Авчаровых на Могилевском шоссе, устроили засаду. Николай утром появился там с двумя приятелями, почему-то не разведав обстановку. Фашисты открыли огонь. Стреляя с двух рук, Николай убил двух гитлеровцев и выбежал во двор. Но автоматная очередь ранила его в обе ноги. И вот тут противоречие. Согласно одним источникам, он хладнокровно выстрелил в себя, как и задумал. По другой версии, при попытке дальнейшего сопротивления его убили фашисты, распространив слух, мол, смалодушничал, побоялся сдаться, пустил себе пулю в лоб.
После затянувшихся поисков правды о Минском подполье 8 мая 1965 года Николай Кедышко посмертно был удостоен звания Героя Советского Союза. Его имя носят школа № 85 Минска и Минский государственный колледж ремесленничества и дизайна. В 1960-м его именем назвали улицу в Первомайском районе столицы.
Еще материалы рубрики:
РУИНЫ СТРЕЛЯЛИ… Как будущий руководитель послевоенной Польши вел в Минске подпольную деятельность
РУИНЫ СТРЕЛЯЛИ… Как в оккупированном Минске создавались первые подпольные группы
