Сплоченные искусством: четыре поколения одной семьи в Купаловском театре

Глеб Глебов, Валентин Белохвостик, Зоя Белохвостик, Александр Гарцуев, Валентина Гарцуева…

Но и на остальных членах этой семьи – менее известных и публичных – природа не отдыхала и не отдыхает. Оставаясь в тени своих знаменитых близких, они вдохновляли, поддерживали, заботились. Заглянуть в прошлое, поделиться воспоминаниями о тех, которые стали кумирами белорусской публики, а для них остались самыми близкими и родными, я попросила сестер – заслуженную артистку БССР и Республики Крым актрису Национального академического театра имени Я. Купалы Зою Белохвостик и журналистку Надежду Белохвостик.

Глеб Глебов и Надежда Сорокина

Многим современникам даже сложно себе представить то обожание, которым был окружен актер Глеб Глебов (настоящая фамилия – Сорокин) в довоенные и особенно в послевоенные годы. Те, кто видел его на сцене, вспоминали об этом как о сильнейшем эмоциональном впечатлении. Именно он считается основателем белорусской театральной династии. Хотя его отец, Павел Сорокин, в свое время был одним из лучших актеров знаменитой украинской театральной труппы Марка Кропивницкого. По семейным обстоятельствам Павел Сорокин оставил сцену, но на всю жизнь остался в душе верен ей и успел заразить актерским вирусом сына.

Глеб Павлович рассказывал, что в гражданскую войну 15-летним подростком едва не погиб от тифа и чудом избежал расстрела, удрав из петлюровского плена в ночь накануне расправы. А через несколько дней после побега уже кочевал с передвижным театром. Он успел поработать в театрах Одессы, Николаева, Вознесенска, прежде чем в 1926 году попал в Белорусский государственный театр (Национальный академический театр имени Я. Купалы), которому уже не изменял до конца жизни. В Томске, куда эвакуировали труппу в годы Великой Отечественной войны, Глебова выбрали художественным руководителем. В 1943 году он возглавлял фронтовую бригаду театра, был ведущим актером. Глеб Глебов сыграл полторы сотни ролей. С одной только «Павлинкой» выходил на сцену Купаловского более 600 раз. При виде Глебова в роли Пустаревича зал смеялся до слез и взрывался аплодисментами. Особенно когда он смахивал шапку с головы так, что та опускалась точно на гвоздь, вбитый в дверной косяк за его спиной. А еще были звездные роли Кропли в «Константине Заслонове», Туляги в спектакле «Кто смеется последним».

– Дедушка не был обойден признанием и наградами. Народный артист СССР, он дважды удостаивался Сталинской премии II степени, дважды награждался орденом Ленина, дважды – орденом Трудового Красного Знамени, – замечает Надежда. – И при этом оставался беспартийным.

Когда в 1967 году Глеба Глебова хоронили, по главному минскому проспекту (и даже по проезжей части) двигался нескончаемый людской поток, молодежь забиралась на фонари и на деревья, чтобы в последний раз увидеть великого актера…

– Дедушка был добрейшим человеком, со всеми ладил, – вспоминает Зоя. – Спокойный, деликатный, терпеливый человек. На житейские мелочи не обращал внимания. Он уже сильно болел, а я, не понимая этого, заставляла его забираться под стол, играть роль моего сыночка – и он все терпел и даже делал вид, что ему это в радость.

В квартире на улице Ленина у Глебовых часто принимали молодых артистов. За вкусным обедом общались, смеялись. Атмосфера была непринужденная и гостеприимная. Жена Глеба Павловича Надежда Александровна тоже была артисткой Купаловского. Но после семейной трагедии (в годы Великой Отечественной погибла старшая дочь Глебовых – Гленочка) уже не выходила на сцену, работала телережиссером.

– Только очень сильный человек мог пережить столько, сколько пережила бабушка, и не растерять интереса к жизни и людям, – говорит Зоя. – Она многого о себе не рассказывала. И что-то так и осталось для нас тайной. Я восхищалась бабушкой, она была непререкаемым авторитетом в семье. На ней все держалось. Умела повсюду создавать красоту и уют. И мама, и мы с Надей многому учились у такой гениальной хозяйки.

– К бабушке и дедушке люди тянулись, – продолжает Надежда. – В 1937 году репрессировали нашего родственника по деду – наркома просвещения Белорусской ССР Антона Васильевича Балицкого. – И дедушка с бабушкой не побоялись принять в свою семью его сына, тоже Антона, за что тот был бесконечно благодарен.

Ольга Глебова и Валентин Белохвостик

Младшая дочь Глебовых Ольга с детства была своей в Купаловском театре. По актерской стезе не пошла, поступила в консерваторию. На первом курсе познакомилась в театре с артистом Валентином Белохвостиком и к окончанию вуза вышла за него замуж. Из-за этого отказалась от места концертмейстера в театре оперы и балета, понимая, что так лучше для супруга-актера. Ведь кто-то должен был по вечерам оставаться дома с детьми.

– Отец, простой парень, самородок из народа, пришел в примаки в известную семью, – рассказывает Зоя. – Наверняка ему было нелегко. Он понимал, что надо расти, развиваться. Студия при Купаловском театре, в которой учился папа, не давала высшего образования. Именно мама настояла, чтобы отец получил его. И он поступил в ГИТИС. Мама была отличным концертмейстером, эрудированным человеком, хорошо знала музыку, литературу, театр. Она помогала отцу в творчестве, всегда его поддерживала. И он очень доверял ее мнению. Будучи строгим и требовательным, Валентин Сергеевич вместе с тем никогда не ругал дочерей, им хватало одного отцовского взгляда. Умел и праздник устроить, и побаловать. Брал Зою и Надежду на рыбалку. По выходным часто всей семьей отправлялись за грибами и ягодами. Валентин Сергеевич лучше всех собирал грибы, будто чувствовал, где они прячутся. А еще любил автомобили. Запомнилось сестрам, как они с родителями ехали на машине в сторону Азовского моря. Останавливались по дороге, Валентин Сергеевич покупал арбуз, ежевику. А мама в дороге читала Джерома так, что все смеялись до слез. На отдыхе отец вставал раньше любимых женщин, ходил на рынок за продуктами и готовил завтрак. Родители никогда не барствовали, но и не бедствовали. Во время простоев в театре Валентин Белохвостик брал отпуск за свой счет и снимался в картинах. Понимал: семью нужно содержать. По окончании младшей дочкой первого класса Валентин Сергеевич взял ее на съемки фильма «Дума о Ковпаке» в Карпаты. Сегодня Надежда вспоминает это время как самое лучшее лето детства.

– На съемках собрались представители разных народов СССР: грузины, азербайджанцы, молдаване, осетины, – рассказывает она. – Помню, как унесла со съемочной площадки автомат Калашникова, чтобы показать местным детям. В этой картине, как и во всех остальных, где это требовалось, отец скакал на лошади. Мне тоже позволил немножко посидеть в седле. Актер Костя Туриев предлагал научить танцевать лезгинку, но я почему-то отказывалась, жалею об этом до сих пор.

– Папа был шикарной нянькой, – отмечает Надежда. – Наверное, потому что вырос в многодетной семье. Когда у меня родился сын Глеб, папа первую неделю приезжал к нам и показывал, как надо купать и пеленать младенца. С ним спокойно оставляли детей и абсолютно за них не волновались.

День нынешний и день грядущий

Валентин Сергеевич противился тому, чтобы дочери продолжали артистическую династию, хотя обе мечтали о сцене. Настояла на своем только старшая. По окончании Белорусского театрально-художественного института Зою Белохвостик взяли в Купаловский театр. В некоторых спектаклях она играла вместе с отцом.

– Прийти в театр, где работал папа, где хорошо помнили деда, я боялась, – признается Зоя Белохвостик. – Огромная ответственность! Переживала, как бы не подвести, не бросить тень на фамилию. Но ни в каком другом коллективе себя не видела.

В театре она встретила своего будущего супруга – Александра Гарцуева, тогда актера, а сегодня художественного руководителя Театра белорусской драматургии. На сцену Купаловского выходит и их дочь Валентина Гарцуева. Ей нет и 30 лет, а она сыграла роли, о которых можно только мечтать: Павлинку, Ганну Чарнушку в «Людзях на балоце», Полину в «Не мой», Барбару в «Чорнай пани Нясвижа», Нину Заречную в «Чайке». К слову, внучку, названную в его честь, Валентин Сергеевич уже не отговаривал от актерской профессии. Но, к сожалению, увидеть на сцене не успел. Внук Валентина Сергеевича Глеб, сын Надежды, стал художником-дизайнером.

Самый главный капитал

В их семье придерживались правила – после свадьбы отделять молодых, чтобы строили жизнь самостоятельно. Но при этом, конечно же, все друг друга поддерживали. Надежда Александровна и Глеб Павлович помогали дочери и зятю с внучками Зоей и Надеждой. Ольга Глебовна подставила плечо Зое, когда дочь спустя неделю после рождения Вали вышла на сцену. Она специально так составила свое рабочее расписание, чтобы заниматься со студентами днем, а утром и вечером отпускать дочь и зятя в театр. Квартира на улице Ленина, где жил Глеб Глебов, их семье уже давно не принадлежит; только мемориальная доска на фасаде дома напоминает о народном артисте. Жизнь стремительно меняется: другой ритм, иные отношения между людьми. У театра появились серьезные конкуренты. И не каждый современный зритель связывает имя Валентины Гарцуевой с именем ее прадеда Глеба Глебова и даже мамы Зои Белохвостик. Но важно, что сама Валентина, как и Глеб Куфтерин, знают, какие предки стоят за их спинами. Жить с ощущением такого богатого семейного прошлого, безусловно, нелегко, ответственно, но все-таки очень интересно.

Фото Тамары Хамицевич и из семейного архива