Визитная карточка СССР, над которой поначалу шутили ее авторы. Как создавалась песня «Подмосковные вечера»

Над текстом этой песни смеялись авторы и Марк Бернес. Но произведение неожиданно стало визитной карточкой СССР на долгие годы. Подробности — в материале корреспондента агентства «Минск-Новости».

Срочная телеграмма

До Олимпийских игр в Хельсинки в 1952 году СССР почти не участвовал в международном спортивном движении. В связи с этим еще с 1920-х в стране распространилась практика зимних и летних спартакиад внутри страны. Когда первые советские команды начали выезжать за рубеж, традиция спартакиад не угасла. Вокруг празднеств с торжественным открытием и закрытием развилась целая индустрия. Режиссеры массовых праздников, артисты, музыканты могли хорошо заработать, выступая на концертных площадках. Не обделены были и кинематографисты, снимавшие обзорные документальные фильмы о соревнованиях.

В июле 1955-го композитор Василий Соловьев-Седой и поэт Михаил Матусовский отдыхали на своих дачах в Комарово под Ленинградом. Еще весной соавторы написали для фильма о спартакиаде народов РСФСР того же года песенные марши. Именно их, так как спорт в СССР до определенного момента популяризировался не как готовность к мирному сотрудничеству с другими странами, а как ежеминутная готовность к обороне страны. В один из вечеров Соловьеву-Седому на дачу пришла срочная телеграмма.

Шею свело

В ней сообщалось, что для фильма требуется еще одна песня. Но не марш, а проникновенная, мелодичная. В эту ленту неожиданно решили включить лирические отступления: сцены общения и отдыха спортсменов на подмосковных спортивных базах после тяжелых стартов. В Комарово стоял жаркий день, соавторы слегка расслабились, пожарили шашлык, пили грузинское вино. Откладывать в сторону житейские радости и писать песню для проходного фильма, который никто не заметит, было лень. Однако дополнительный гонорар упускать не хотелось. Поскольку в телеграмме шла речь о сценах отдыха на подмосковных спортивных базах вечером, композитор вспомнил, что в его авторском архиве есть некогда забракованное на радио произведение «Ленинградские вечера». Именно лиризм, и, как следствие, безыдейность в ней не понравились редакторам. На сей раз требовалось именно то, что два года назад запретили. Соавторы исправили припев и название. Вечера стали подмосковными. Матусовский внес в текст еще некоторые коррективы. Но вот со строчкой «Что ж ты, милая, смотришь искоса, низко голову наклоня?» он не справился. Соловьев-Седой спрашивал у поэта: «Миша! Что с ней случилось? Мало того что ей шею свело, так она еще и окосела?» Матусовский отвечал: «Ты не понимаешь. Она заигрывает, глядя исподлобья». Решили ничего не исправлять и отправили песню такой, какая есть.

Через несколько дней соавторов вызвали в Москву на художественный совет. Там невыразительную музыку и слова, где «Песня слышится и не слышится в эти тихие вечера», назвали белибердой. Но сроки поджимали, и текст пришлось принять.

Авторы фильма рассчитывали на то, что сцена отдыха спортсменов на экране займет не более 20 секунд. Решили: звучание мелодии уведут на второй план, никто не услышит глупостей, написанных в тексте Матусовского.

Когда встал вопрос, кто исполнит произведение, поэт и композитор поехали к Марку Бернесу. Прочитав слова об искоса смотрящей девушке, актер начал смеяться и экспромтом показал приятелям этюд, в котором прикинулся особой женского пола с косыми глазами, глядящими исподлобья. «Я же тебе говорил, Михей, тут что-то не так», — сказал Соловьев-Седой и подхватил смех Бернеса. В альтернативу песню попробовали записать с артистом Большого театра Евгением Кибкало. Но его оперный баритон не увязывался с отдыхом спортсменов. Ситуацию спас театральный актер Владимир Трошин. Исполнение шло от души. Однако в картину оно так и не вошло, сцену вырезали полностью.

Снова мимо

Спустя год кинематографисты решили вернуться к сцене отдыха спортсменов подмосковным вечером в документальной эпопее «1956 г. 1-я Летняя Спартакиада народов СССР». Песня уцелела и звучит на 43-й минуте фильма в течение 50 секунд вперемешку с фоновыми шумами природы и возгласами прогуливающихся. В этом каждый может убедиться, найдя ленту в Интернете. При таких обстоятельствах на произведение, прозвучавшее фоном, никто не обратил внимание.

Интересно, что в фильме есть фрагмент о подготовительных стартах спартакиады, прошедших в Минске на новом стадионе «Динамо». Основные соревнования проходили в Москве с 5 по 16 августа на Центральном стадионе имени Ленина («Лужники»). В картине забавны мудрствования и тон комментатора: «Дан старт женскому заплыву на 100 метров вольным стилем! Обратите внимание на пловчиху в голубой шапочке! Это молодая эстонская школьница. Не хорошо, когда школьница плавает на экзамене у доски. Но если заплыв происходит в бассейне, это очень хорошо!» Или еще сцена. На трибуне женщина 45 лет любуется выступлением гимнасток. Комментатор делится наблюдением: «Ткачиха Зинаида Григорьевна Зубикова из Иваново глядя на спортсменок вспомнила свою молодость. В ее глазах тоска по прошлому, но и спортивный азарт. Она обязательно станет застрельщицей в секции любительской гимнастики на своей фабрике».

Бывает же

«Подмосковные вечера» — не первое незамеченное произведение в жизни Соловьева-Седого и Матусовского. Они считали это рабочим моментом и шли дальше. С провалом не хотел мириться Владимир Трошин. Что-то ему подсказывало, что песню недооценили. Он взял клавир и с разрешения авторов записал ее на радио. Благодаря его связям она прозвучала в эфире. И началось. Редакцию завалили письмами с просьбами о повторе.

В следующем году в Москву с гастролями прибыл лауреат Первого международного конкурса имени Петра Чайковского Ван Клиберн. На посиделках в доме композиторов он вместе с Соловьевым-Седым исполнил песню на рояле в четыре руки. Музыкант включил ее в свой репертуар и исполнял по всему миру.

За «песню-неудачницу» Соловьев-Седой получил первую премию — Большую золотую медаль Московского фестиваля молодежи и студентов 1957 года. «Подмосковные вечера» стали такой же визитной карточкой Советского Союза, как «Очи черные, очи жгучие».

Джазовую аранжировку «Подмосковных вечеров» написал джазмен Кенни Болл. Пластинка, названная «Полночь в Москве» (Midnight in Moscow), вышла в Лондоне в 1961-м. Тираж — 300 тыс. экземпляров.

Во Франции произведение исполняли под названием «Время ландышей». Финны поют свой вариант в легкой цыганской скрипичной аранжировке.

С 1964-го в эфире радио «Маяк» каждые 30 минут звучит позывной — фрагмент мелодии песни. Его записал лучший в СССР вибрафонист Леонид Гарин. Сделав черновой вариант, он улетел в отпуск, там погиб. Именно этот «черновик» и звучит 56 лет.

Произведение поют на японском, шведском, китайском и десятках других языков. Оно вошло в альбомы групп Deep Purple, «Гражданская оборона». Используется в оформлении компьютерных игр, где фигурирует Москва. Например, в игре Metro 2033.

Редкий пример неудачи, которая обернулась безоговорочным триумфом.