«Не назвала немцам, отрубившим ей кисти рук, даже своего имени». Рассказываем о подвиге советских связистов

Связисты в годы Великой Отечественной войны часто рисковали не меньше саперов или тех, кто шел в атаку первым. Почему их называли смертниками — в материале корреспондента агентства «Минск-Новости».

Добыча для разведки

Прозвучит литературно, но связь в годы Великой Отечественной войны называли кровеносной системой армии. Радио и проводная связь были основными средствами управления войсками, обеспечивали взаимодействие как на поле боя, так и между фронтами.

В начале войны состояние связи в Красной армии оставляло желать лучшего. Конечно, системы постоянно дорабатывали, но всё равно рации оставались ламповыми, с тяжелыми блоками питания. Полупроводники еще не придумали. И порой из-за вышедшей из строя банальной радиолампы и отсутствия запасной целые подразделения оставались «слепыми» при передислокации войск. Виктор Астафьев в романе «Прокляты и убиты» писал, что у полевых связистов всегда до костей изорваны ладони, их беспощадно выбивали снайперы. «По причине худой связи артиллерия наша, да и авиация, лупили по своим почем зря».

У людей, далеких от армии, есть ложное представление, будто связист в годы войны — это почти гражданская профессия. Если говорить о тех, кто обеспечивал проводную связь, их часто называли смертниками. Провода секло осколками во время боев. И под шквальным огнем приходилось искать обрывы в соединении, ползая по передовой. При этом часто зная, что двое уже ушли искать обрыв и не вернулись.

Когда солдат устремлялся в бой, уничтожал противника, он совершал подвиг. А когда связист с не меньшим героизмом восстанавливал соединение, он просто устранял техническую неисправность, часто с чувством вины. Многие ветераны вспоминали: пока рация или телефония исправна, связиста никто не замечал. И это несмотря на то, что малейшая задержка, ошибка или искажение в его работе могли стоить тысячи человеческих жизней. Но как только связь пропадала, он, виновный во всех смертных грехах, с ножом в зубах полз по линии чинить провода.

Кроме того, всё время находясь в эфире, связисты были гораздо осведомленнее многих боевых офицеров. Поэтому считались удачной добычей для немецкой разведки. Разведгруппы специально перерезали проводные линии и ждали того, кто придет ее восстанавливать, чтобы взять в плен.

Объективности ради, нельзя сказать, что связистов обделяли наградами. 304 человека удостоены звания Героя Советского Союза, 133 стали полными кавалерами ордена Славы, тысячи связистов и 645 частей связи награждены боевыми орденами и медалями.

Девушки-связисты воевали на равных с мужчинами. При освобождении Белоруссии телефонистка 3-го стрелкового батальона 252-го стрелкового полка 3-го Белорусского фронта ефрейтор Татьяна Барамзина не только устраняла повреждения связи. Она заменяла погибшую медсестру, оказывая помощь раненым, а после гибели старшего офицера взяла командование на себя. Возле деревни Пекалин Смолевичского района Минской области отстреливалась до последнего патрона, уничтожив из винтовки 20 фашистов. После захвата в плен, поняв по знакам различия, что она связист, гитлеровцы пытались добиться от девушки выдачи ключа передатчика. Но, ничего не получив, 5 июля 1944 года Барамзину расстреляли. Перед смертью ее подвергли невыносимым пыткам, в результате которых девушку смогли опознать лишь по остаткам волос и обмундирования. Посмертно ей присвоено звание Героя Советского Союза. Ее именем названа улица в Минске.

Родившаяся близ Минска радистка Елена Стемпковская в августе 1942 года в окружении под Курском в последний миг передала в штаб важные сведения. Разбила рацию прикладом винтовки, из нее же застрелила троих солдат вермахта. Не назвала немцам, отрубившим ей кисти рук, даже своего имени, не говоря о выдаче номера воинской части, численности состава, планов командования. Звание Героя Советского Союза ей присвоили лишь в мае 1946-го.

Инициативу проявили однополчане, настоявшие на ее награждении.

Связь в лесах

Начиная с 1942 года партизанские группы на территории оккупированной Белоруссии старались не отставать в техническом оснащении. Налаживали постоянную связь для повседневной координации сил. Весной 1942-го принято решение оборудовать приемный радиоцентр БШПД для связи с партизанскими отрядами в Калининской (Тверской) области.

При Центральном штабе партизанского движения начали готовить квалифицированных радистов, способных не только вести связь, но и чинить радиостанции в полевых условиях. В ученики зачисляли окончивших семилетку. Имевшие навык в радиоделе учились два месяца, не имевшие — четыре. С мая по декабрь 1942 года в белорусские партизанские отряды забросили 90 выпускников радиошколы. К 1944-му в партизанских соединениях насчитывалось 310 радистов, обслуживавших 147 радиостанций. Правда, ощущался недостаток батарей, радиоламп, о которых партизаны всё время просили в донесениях в центр.

69 женщин-партизанок Беларуси наградили орденом Славы III степени. Среди них Людмила Архипкина, заброшенная в качестве радиста штаба соединения партизан Столбцовской зоны. 14 месяцев она поддерживала радиосвязь с командованием. В условиях блокады передавала донесения одно за другим. Благодаря этой координации блокаду прорвали.

Крайние меры

Связь — это не только передача данных, но и шифрование. Огромные усилия прикладывало немецкое командование к захвату в плен советских шифровальщиков. За это обещали награждение крестом, отпуск и даже перевод на работу в Берлин. Но ни одного шифровальщика в плен захватить так и не удалось. Их не только обучали шифрованию, но и психологически готовили к самоуничтожению вместе с секретными документами в случае очевидной опасности. Тех, кто был не готов, не брали.

Советские криптоаналитики, призванные из числа математиков, довольно оперативно раскрывали немецкие шифры. К весне 1942 года дешифровали 50 тысяч только немецких сообщений. А ведь расшифровывали и донесения союзников фашистов — румын, итальянцев и прочих участников коалиции. Полученная информация сохранила десятки тысяч жизней.

Офицера-шифровальщика Леонида Травцева сопровождали три танка и взвод пехоты, когда в спецавтобусе он вез секретные документы и шифры. Колонна попала в засаду. В автобус угодил снаряд. С перебитыми ногами офицер вскрыл сейфы, облил документы бензином и сжег. Отстреливался, пока горел в подорванной машине.

Радисты, помимо прочего, координировали огонь, находясь в точках наблюдения. Уроженец Витебска Рувим Спринцон на Ленинградском фронте по радио направлял огонь артиллерии из убежища под развалинами. А когда фашисты близко подошли к его укрытию, направил огонь на себя. Интересно, что выжил, так как артиллерия сработала филигранно: ударила по фашистам, не затрагивая убежища радистов. Правда, позже старший сержант, радист 686-го отдельного батальона связи всё же погиб.

Тут можно только привести строчки поэта Николая Тихонова: «Гвозди бы делать из этих людей: крепче бы не было в мире гвоздей».

Еще материалы рубрики:

Каждый день требовалось вручную выстирать 240 кг одежды. Кто и как спасал солдат Великой Отечественной от инфекции и эпидемий

Во время Великой Отечественной войны борьба с пожарами в СССР обрела всенародный характер

Смотрите также: