Во время съемок этого фильма Минск и Берлин поджигали и взрывали по-настоящему

Киноэпопея «Освобождение» является одной из самых ярких страниц советского кино. Как готовили реквизит, подбирали актеров и «воевали» на улицах городов — в материале корреспондента агентства «Минск-Новости».

О чем кино

Киноэпопея состоит из пяти картин, в которых разворачивается историческая панорама Великой Отечественной с вкраплениями личных историй. Первый фильм повествует о фронтовом лете 1943 года, Курской битве. Во втором герои ведут бои за Орел, Белгород, Харьков, готовят операцию по форсированию Днепра, создают ложный плацдарм, чтобы отвлечь фашистов от направления главного удара. В третьем отражен период от Тегеранской конференции до начала освобождения Польши, а значит, операция «Багратион» по освобождению БССР, части Прибалтики. В четвертом — разгром немецких войск в Польше, Ялтинская конференция, на которой обсуждали послевоенное устройство мира. Пятый, победный, — о взятии Берлина.

Масштабы изумляли

Ко второй половине 1960-х в СССР не просто завершили послевоенное восстановление городов, а шагнули далеко вперед. Спустя 20 лет после Победы возникла потребность на государственном уровне увековечить память о героях и жертвах страшной войны. По всей стране приступили к строительству крупных мемориальных комплексов, сооружению монументальных скульптурных композиций.

Как раз в этот период на Западе начались попытки принизить роль Советского Союза в исходе войны. На экраны стали выходить художественные ленты, из которых можно было сделать вывод, будто Европу освободили только благодаря высадке англо-американских войск в Нормандии. Американские картины «Самый длинный день» (1962), «Битва в Арденнах» (1965) косвенно указывали на то, что победу над гитлеровский Германией Штаты одержали в одиночку. Это не могло не возмущать миллионы свидетелей событий.

В СССР снимали много выдающихся фильмов о войне, но все истории в них в основном локальные. Например, «Летят журавли» (1957) или «Судьба человека» (1959). Книг по теме тоже издавали немало, но их пропускали через мелкое сито цензуры, часто авторы фокусировались только на частных случаях или отдельных событиях. Назрела необходимость крупной поэтапной экранизации исторической правды о ходе военных операций и Победе над нацистами.

Режиссер-фронтовик Юрий Озеров выступил с инициативой снять такой цикл художественных лент. Постановщиков, прошедших войну, было немало, но не все имели навык работы с батальными сценами. Озеров в своей картине «Кочубей» (1958) продемонстрировал, что масштаб ему по плечу.

Решение о запуске создания такого глобального кинотворения принимали в ЦК КПСС. Во-первых, еще до съемок затея обрела политический окрас. Во-вторых, многие сидевшие в кремлевских кабинетах, включая Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева, прошли фронт, а значит, фильм касался их лично. Идею Озерова начать повествование с 1941 года отмели сразу. Никто не хотел вспоминать историю поражений и отступлений. Первую ленту предложили сделать о Курской битве, а это лето 1943-го.

Поскольку задуманная эпопея касалась и освобождения Европы, к процессу подключили кинематографистов из Югославии, Польши, Италии, ГДР. Хотя основные финансовые затраты легли на советскую сторону.

Историческую канву взялся писать Оскар Курганов. В годы войны он был фронтовым корреспондентом газеты «Правда». Конкретику событий, лирические линии, окопные сцены создавал на бумаге писатель-фронтовик Юрий Бондарев, частично используя свои произведения, например повесть «Батальоны просят огня». Авторам пришлось несладко. Их работу оценивали сотни консультантов, проверяли не только в Госкино СССР, но и в Главном политическом управлении Советской армии (ГлавПУР), КГБ и даже Кремле. Каждый цензор или руководитель имел свое видение на те или иные этапы войны. Литературную основу приходилось переписывать неоднократно. Главным камнем преткновения стало то, что никто точно не мог сформулировать, какую степень правды можно выставить на всеобщее обозрение. И все же, как ни удивительно, Озерову впервые в СССР удалось с экрана рассказать об отвлекающих противника ложных плацдармах, на которых полегли сотни тысяч солдат. Он впервые в художественном кино показал бывшего советского генерал-лейтенанта Власова, перешедшего на сторону противника, его беседу с сыном Сталина Яковом Джугашвили в концлагере Заксенхаузен.

Огромная часть бюджета картины ушла на изготовление реквизита и техники. В Харькове и во Львове на тракторном и ремонтно-механическом заводах на базе платформ танка Т-34-85 и послевоенных Т-44 изготовили десятки немецких «Тигров» и «Пантер». 100 советских новых танков Т-55 перекрасили под гитлеровские. Самолеты Як-18 (разработка 1947 года) выступали в роли советских истребителей, а чешские Zlin Z-526 (1959) — в роли немецких. На втором и третьем плане в кадре появлялась и более свежая советская техника, закамуфлированная под старую. Уловку замечали только фронтовики и специалисты.

Советскую и немецкую форму подобрали из оставшейся на складах со времен войны, частично шили. Фашистские награды, каски и прочий реквизит — творение умельцев с «Мосфильма». Шинель и китель Сталина воссоздал тот же мастер, который изготавливал одежду для вождя.

Адольф по приказу

В фильме 51 роль. Огромное число исторических личностей. Например, против того, чтобы включить в ленту такого персонажа, как Сталин, выступали многие. Еще не утихли отголоски оттепели. Но в сценарии он остался. За эту роль произошла настоящая схватка. Сначала кинопробы прошел Серго Закариадзе. Его помнили по ленте «Отец солдата» (1964), где он сыграл главного героя. Озерова смущало, что у актера слишком глубоко посаженные глаза и великоватый нос. Тогда ассистенты предложили посмотреть на его родного брата Бухути Закариадзе — артиста Тбилисского театра имени Шота Руставели. Оказалось, он так похож на покойного вождя, что можно вводить в кадр без грима. Серго обиделся на то, что единокровный родственник перешел ему дорогу, и не разговаривал с ним несколько лет!

Немецкий актер Фриц Диц из ГДР был коммунистом и ярым антифашистом, не хотел исполнять роль Гитлера. Но на него надавили по партийной линии, пришлось перевоплотиться в Адольфа!

Еще на этапе подготовки, как замыслил Озеров, главным консультантом картины стал дистанцированный от власти Георгий Жуков, даже побывал у него на даче. Фронтовики посидели за столом с водочкой и селедочкой, Георгий Константинович вручил режиссеру первую рукопись своих мемуаров. Но против маршала Победы выступили министр обороны Андрей Гречко и начальник ГлавПУРа Алексей Епишев, утверждая, что тот преувеличивает свою роль в исходе войны. Кстати, Гречко и Епишев тоже присутствуют в фильме в качестве персонажей.

На роль Уинстона Черчилля утвердили представителя цирковой династии, дрессировщика и клоуна Юрия Дурова. Франклина Рузвельта сыграл поляк Станислав Яскевич, а маршала Конева — бритый наголо Василий Шукшин. Сам военачальник любил роли Василия Макаровича, но об этой сказал, что маршала сыграл человек с глазами старшины.

В ленте фигурируют и маршалы Чуйков, Василевский, Рыбалко, Рокоссовский, Баграмян, Ворошилов, другие известные личности. Одни еще здравствовали, другие уже ушли из жизни. Бесконечное число родственников жаловались во все инстанции, что их легендарные мужья и отцы на экране совсем на себя не похожи. Вероятно, ожидали от кинематографа чуда реинкарнации.

На роли выдуманных персонажей долго искали подходящих актеров. Так было и с капитаном-артиллеристом Сергеем Цветаевым. Сыгравший его Николай Олялин снялся тогда всего в нескольких картинах и оставался малоизвестным, работал в Красноярском театре юного зрителя. Режиссер остановился на исполнителе оттого, что он был тощим, измотанным, с впалыми щеками, будто опаленным войной. Главная женская роль медсестры Зои, невесты Цветаева, досталась узнаваемой Ларисе Голубкиной. Поскольку фильм потом показывали во всем мире, актриса с Озеровым побывали в десятках стран на премьерах и фестивалях.

В ленте снялось множество популярных актеров: Анатолий Ромашин, Валерий Носик, Всеволод Санаев, Владимир Самойлов, Владислав Стрижельчик. Николай Рыбников сыграл не первого парня на деревне, как было ему свойственно, а генерал-майора Панова, командира 1-го гвардейского танкового Донского корпуса, освобождавшего в том числе территорию БССР.

Когда речь шла о событиях в Германии, в кадре появлялись немецкие актеры. Если сюжет переносился в Польшу, то и там задействовали местных исполнителей. Например, одну из героинь сыграла молодая Барбара Брыльска.

Опасные съемки

Курскую битву не решились снимать в местах реальных боев. Там в земле оставалось много неразорванных мин и снарядов. Боялись, что, когда по полям пойдет тяжелая техника, возможна детонация еще не обезвреженных боеприпасов. Работали в окрестностях города Переяслав-Хмельницкого под Киевом. Там же трудились над сценами боев, которые можно увидеть в нескольких последующих фильмах цикла.

«Воевали» всерьез: компьютерной графики тогда не существовало. Патроны были холостыми, но взрывы — вполне натуральными. После команды режиссера «Стоп!» на поле выезжали несколько санитарных машин. Почти всегда в неразберихе массовых сцен кто-то получал травмы. Сам постановщик никогда не снимал очки: от взрывов летели мелкие камни. Однажды один такой разбил стекло окуляров. В общем, Озеров не зря говорил, что дважды дошел до Берлина.

Конечно, война была не буквальной. Например, танки горели так: в башнях устанавливали баллоны с газом, на броню выводили горелки. Когда в машину попадал бутафорский снаряд, танкисты открывали вентиль, горелка испускала пламя. Это только один из примеров ухищрений. Говорят, сцена, где русский и немецкий танки горящими заезжают в реку и танкисты затевают рукопашный бой, не нравилась фронтовикам. На деле в таких случаях враги не дрались, а тушили транспорт, себя и разъезжались. Но это, как вы понимаете, не для экрана.

Операцию по освобождению БССР под кодовым названием «Багратион» отсняли в Литве. В тот период в результате осушения болот в нашей республике менялся ландшафт. Некоторые исторические места, в которых проходили бои, перестали быть похожи на прежние. В 50 км от Вильнюса отыскали подходящую более-менее аутентичную местность. Правда, Минск все же попал в кадр в третьей ленте. На узких улочках старой двухэтажной Немиги, приготовленной к сносу, снимали сцену бегства немцев из горящего, взрывающегося Бобруйска. Предназначенные для слома здания можно было рушить и жечь. Там же запечатлели встречу советских войск в Бобруйске. И еще один эпизод: вхождение советской танковой колонны в столицу БССР. Николай Рыбников в образе генерала Панова проехал на танке по узким улочкам ныне не существующей исторической Немиги.

Сносом аварийных сооружений воспользовались и в Берлине. Там собирались обновлять центр и разрешили развернуть прямо в городе настоящую войну со стрельбой и с взрывами высоких пустующих строений. Прямо в кадре рушились многоэтажные дома. Правда, стекла вместе с рамами вылетали и в соседних районах, в зданиях, которые не собирались сносить.

Вдумайтесь! Уличные бои в Берлине запечатлели именно там, где это происходило на самом деле! Кажется фантастикой, но факт! Такого больше никто не повторил.

Для штурма Рейхстага в Берлине отыскали полуразрушенный собор, фасад и парадная лестница которого напоминали знаменитое здание. А вот то, что происходило внутри Рейхстага, зафиксировали на пленку в Москве, выстроив декорации в павильоне.

В съемках задействовали не только советскую армию, но и армии стран Варшавского договора. Так что на улицах Берлина воевали в ленте настоящие немцы — солдаты армии ГДР!

Особое место в картине занимает сцена затопления берлинского метро. Для нее построили декорацию в одном из шлюзов Москвы-реки. По мере его наполнения создавалась иллюзия потопа. Интересно, что в сцене задействовали настоящие вагоны берлинской подземки образца 1944 года.

На монтаже очень удачно соединены кадры из ленты с кинохроникой, которую подавали через красные светофильтры. Получилась своеобразная метафора кромешного ада.

К 1968-му был завершен первый фильм эпопеи — «Огненная дуга».

Глава Минобороны Андрей Гречко и начальник ГлавПУРа Алексей Епишев посмотрели картину и, ничего не сказав, покинули зал. Именно в этой части цикла показаны совсем не карикатурный Гитлер, предатель Власов, эпизоды с которыми советские военачальники считали крамольными. Серию сразу положили на полку. Но Озеров как ни в чем не бывало продолжил снимать. Очевидно, в ЦК КПСС у ленты нашлись покровители. 12 месяцев в кулуарах шли споры. И через год, после завершения работы над вторым фильмом под названием «Прорыв», обе картины вышли в прокат. В начале 1971-го свет увидела третья лента — «Направление главного удара». А в конце 1971 года в прокате появились «Битва за Берлин» и «Последний штурм». Многие представители послевоенного поколения утверждали, что подробнее узнали историю Великой Отечественной именно благодаря этой киноэпопее, так как в школьных учебниках о ней повествовали на чрезмерно плакатно-канцелярском языке. Конечно, Озерову не удалось избежать некоторого приукрашивания, но в целом он сумел передать атмосферу подвига и трагедии многонационального советского народа. А главное, напомнить всему миру, кто сыграл ключевую роль в Победе.

Еще материалы рубрики:

Как Алексей Герман добился снятия запрета со своего фильма «Мой друг Иван Лапшин»

Когда 31-летний Николай Рыбников пришел сниматься в «Девчатах», все увидели огромный живот и лысину

Классика советского кино. Как снимали фильм «Пять вечеров» с Гурченко и Любшиным в главных ролях

На первом просмотре Шолохов вышел из зала и уехал из студии. Как снимали фильм «Судьба человека»

Почему режиссер Григорий Чухрай заменил исполнителей главных ролей. Как снимали «Балладу о солдате»